Несмотря на обманчиво мягкие нотки в голосе генерала, его слова прозвучали как ультиматум.

Приговор, не подлежащий обжалованию.

— Мне бы хотелось самой выбирать и строить свое будущее.

— Вы для этого слишком юны и неразумны.

И где там моя супница…

— Так все-таки юна или стара? Вы бы уже определились. — Я скрестила на груди руки и посмотрела на него с вызовом.

— Думаю, замужество пойдет вам на пользу, — пришел к непонятным выводам Вейнанд.

— Думаете?

Некоторым мужчинам (одному конкретному мужчине в мундире) явно противопоказано мыслить.

— Сгладит острые углы вашего характера.

— По крайней мере, он у меня есть. Характер.

— Это не то, чем я бы на вашем месте гордился, шиари.

— Честно говоря, шейр, я бы предпочла и дальше не знать о вашем существовании.

Дождь усилился, из мелкой мороси грозясь перерасти в настоящий ливень. Решив, что мы уже достаточно обменялись «любезностями», я поторопила Эскорна:

— Пойдемте. Не хочу промокнуть с вами за компанию.

Мы двинулись дальше, провожаемые коротким шлейфом из света, что источала керосиновая лампа у меня в руках.

— Узнаю в вас отца, Лайра. Вы очень похожи на маршала. Хотя поначалу решил, что вы копия матери. У вас ее нежные черты и такая же очаровательная улыбка.

Это мы теперь что, подлизываемся? Сглаживаем острые углы моего характера?

— Благодарю за комплимент.

— Это не комплимент, а констатация очевидного.