– Может и посоветуется, – раздался громкий, уверенный голос.

Дмитрий немедленно скомандовал смирно и, развернувшись к Петру, застыл.

– Хвалю, – тепло сказал Петр Алексеевич, – не успел приехать, уже запрягли молодняк подковывать. Ладно пошли, покажешь, кого привез.

И он нетерпеливо стал оглядывать помещение в поисках новобранцев, а, точнее, кандидатов в новобранцы, которых царь только будет решать, брать ли в полк или отправить в солдаты.

– Государь, так вот же они, – нарочито громко сказал Дмитрий.

Петр в некоторой оторопи посмотрел на шеренгу солдат, которых воспринял за преображенцев. Рослые, крепкие, глаза веселые, смотрят вперед уверенно. Царь медленно пошел вдоль строя, у одного поправил галстук, у другого сдвинул слишком криво стоящую фузею. Больше замечаний у него не было.

– Что за чертовщина, – разозлился он и громко спросил у стоящего перед ним Петром Морозовым:

– Какой роты?

Царю явно показалось, что его дурят, а вместо новобранцев поставили бывалых преображенцев.

Морозов не подвел:

– Государь, прибыл третьего дня в команде новобранцев. В роту не распределен.

– Я, я, герр Питер, это есть новый воин, – вмешался в разговор Шмидт.

Царь посмотрел на него изучающе, – может и его подменили. Не нашел признаков подмены, покрутил головой.

– Только я, государь, немного не выполнил твой приказ, – несколько виновато заговорил Дмитрий, – ты велел полусотню привезти, так я привел полусотню да дюжину.

Петр, немного насторожившийся при первых словах Дмитрия, захохотал.

– Богатыри, таких, как вы, я возьму любое количество.

Дмитрий требовательно посмотрел на парней.

– Рады стараться, государь, – дружно ответил строй.

– Хм, ты откуда взял такую гвардию?

– В Нижнем Новгороде, государь. Все дворяне, с детства готовятся к войне.