Все вышло, как он задумал, эскорт авианосца, легкий крейсер и два эсминца, расстреляли как на учениях — и он, всемогущий Тиле, снова успел "взять их души", как назвал эту процедуру. Авианосец удирал на восток, и можно было позволить затянуть потеху, Брест был в той же стороне, лишь правее. Они догоняли, британец явно не мог уйти — надо для проформы, предложить ему сдаться, а затем поступить, как должно! Но англичанин поступил неправильно, он остановился посреди моря, и с "Зейдлица" отсигналили — видим, как экипаж оставляет корабль. Унтерменши так напугались, что даже не стали ждать, когда их потопят — ничего, это все равно их не спасет, потому что для него гораздо ценнее даже не потопление этого старого корыта, согласно справочнику, постройки 1916 года, а увеличение своего счета еще на тысячу триста единиц! Пройти по этому стаду, расстреливая тех, кого не затянет под винты, и надо приказать коку подготовить котел с помоями, для привлечения акул — уже как традиция сложилась, хотя акулы и так спешат на кровь раненых в воде, но и добавка не помешает, кок на "Шарнгорсте" уже хорошо знал эту привычку своего адмирала, а здесь, на "Фридрихе", пусть учатся и смотрят на беспомощных унтерменшей, тонущих совсем рядом. И кинооператор здесь же — что ж, снимай картину торжества арийского духа!
Еще одно сообщение с "Зейдлица", резко отвернувшего в сторону, торпеда, пеленг от меня 60! Черт принес британскую субмарину! Хотя, по справочнику, на этом антикварном корыте (авианосце!) числятся торпедные аппараты? Нет, будь сам Тиле на мостике этого "Фьюриеса" (хотя не оказался бы я там — демон бы вовремя подсказал, как такого избежать), он бы тогда сделал иначе: поднял бы белый флаг, и постарался бы максимально сблизиться, даже борт к борту стать, чтобы бить наверняка. А английская подлодка в этих водах весьма вероятна — как плохо, что эсминцев нет (лишь "эльбинги", Т-23, Т-24, Т-26, Т-27 в охранении "Цеппелина"). Так рискнуть, ради истребления "жертвенных барашков" в воде, или все же не стоит?
Он привычно вошел в состояние потока. В голове была та же звенящая пустота, из которой вдруг всплывала верная мысль — но ответа не было! И это было страшно, неужели демон все понял? Если он не даст набрать сто тысяч жертв, а сожрет его, со всем накопленным, раньше? Вот значит как выглядит, продать душу дьяволу — сначала, пользуясь его силой, забирать жизни и души от других, быть победителем, идти к успеху. А затем тот, кто дал тебе взаймы, проглотит тебя, со всем накопленным, с прибылью вернув свое. Мефистофель в сравнении с этим, это добрый рождественский дед, не лишенным человечности — когда это, из глубины, придет за своей собственностью, спаси господь мою душу!
И ведь спастись не удастся. Поток захватил уже и несет, с каждой победой разрушая сознание. И если попробовать остановиться, этот же поток безжалостно сомнет, растерзает в прах — даже умереть, оставшись обычным человеком, уже не позволит проклятый демон! А русские, они тоже будут после расплачиваться? Или им удалось как-то заставить демона служить себе?
Невыносимо хотелось кого-то убить. Тиле отдал приказ — и пятнадцатидюймовые снаряды главного калибра обрушились на обреченный авианосец. А после вся эскадра прошла мимо, держась на удалении, переменным курсом (помня о возможной атаке субмарины), но обстреливая залпами то место, где в волнах мелькали шлюпки и плоты — никакого зверства, всего лишь артиллерийское учение, по плавающим обломкам. А после, по приказу адмирала, палубные истребители, до того барражирующие над авианосцем, выпустили весь боезапас по уцелевшим шлюпкам. И Тиле, представляя кровь, текущую там рекой, снов ощутил покой, хотя в меньшей степени, чем если бы видел своими глазами.
Ведь мир так устроен, что слабый, это всегда унтерменш, который во всем виноват?
Беги негр, беги…
Джимми уже третью ночь видел один и тот же сон. Как он задыхаясь, изо всех сил бежит по каким-то коридорам и лестницам, а за ним не спеша идет белый, с пистолетом в руке, но отчего-то всякий раз оказывается прямо за спиной. Поднимает ствол, ухмыляясь, и за миг до выстрела Джимми каким-то чудом успевает нырнуть за угол, или захлопнуть за собой дверь, и снова бежать, так что сердце готово выпрыгнуть из груди, а липкий пот заливает глаза — а неспешные шаги позади все ближе, и он знает, что если обернется, проклятый белый снова будет за спиной нацеливать в него свой пистолет. И вот дальше бежать некуда, тупик, и страх, что сейчас умрешь — и в этот момент Джимми просыпался.
То же было и в последний раз. До того, как Джимми снова оказался прижатым к стенке — это неправда, что неграм все равно, жить или умирать. Бежать было некуда, и оружия не было, тогда Джимми шагнул вперед и ударил белого в лицо, так, как умел когда-то бить в уличных драках, квартал на квартал. Он ударил хорошо, успев увидеть, как вмялся нос белого убийцы, брызнула кровь — и тут белый успел нажать на спуск, Джимми ощутило удар, боль, и проснулся.
— Подъем! — орал Уокер, грубо спихивая Джимми с койки — вставай, ниггер, солнце уже высоко.
Капитан Уокер был редкой сволочью. Единственный белый в их эскадрилье — для проверки боеспособности, задание совсем не почетное для белого и офицера. Говорили, что эту миссию ему дали в наказание, и что там вообще пахло трибуналом, но будто бы у Уокера есть кто-то в большом штабе. Джимми был для него кем-то вроде "козла отпущения", на котором можно сорвать собственную злость. С каким удовольствием Джимми в ответ угостил бы его боксом, как того проклятого белого из сна, но было нельзя. Если Уокер напишет рапорт, Джимми без колебаний вышвырнут вон. А ведь одному богу известно, сколько стоило негру попасть на базу Таскиги, где формировалась 332я истребительная, как он старался там чему-то научиться, чтобы по окончании войны вернуться уважаемым человеком, к которому обращаются "мистер..", а не "эй, ты, ниггер!". Так что, придется терпеть. Ведь негру не привыкать к оскорблениям и даже зуботычинам?
Что надо, чтобы выбиться в люди? Сходить на войну с плохим парнем Гитлером, так же как когда-то лавочник мистер Кэттл нанимал банду парней с крепкими кулаками, чтобы разобраться с конкурентом, и платил каждому по десять долларов, на которые можно было недурно прожить целых два дня, за две минуты "работы", если не попадешься полиции. Здесь же стандартный контракт на пятьдесят боевых вылетов — чтобы после, если повезет, вернуться домой "мистером" с медалью за храбрость.
Самолеты были так себе. Наверху сочли, что "тандерболты" и "лайтнинги" слишком хороши для негров. Эти Р-40, "уорхоки" и еще более старые "киттихоки", переданные англичанам еще весной, так и не попали в Египет, лежали в ящиках полгода, затем британцы пожертвовали их назад дяде Сэму, специально для "черной" эскадрильи. Джимми же повезло выбрать себе истребитель особо, такой же "киттихок", но вот раскраска — парни просто отпали, как увидели! Этот самолет одалживали киношники для съемок чего-то в подражание нашумевшему "Индиане Джонсу", недавно вернули, а назад перекрасить руки не дошли. Зато мотор механики успели перебрать и проверить, тянет как зверь, так что скорость будет даже больше, это ведь облегченная модель, "Эль", только четыре ствола вместо шести, запас топлива чуть уменьшен, кое-какое оборудование снято. Но Джимми был доволен, что у него самая яркая машина из всех — самая крутая и быстрая.
Из обучения в Таскиги он крепко усвоил, что главное для него, это держаться за хвост ведущего, "оторвешься, сразу убьют" — и очень старался научиться именно этому, и у него получалось. И потому сам вызвался ведомым к Уокеру, хоть тот был и сволочью, но в отличие от черных парней, имел на счету, по слухам, больше десятка боевых вылетов и даже одного сбитого ганса — а оттого Джимми надеялся, что его ведущий в бою разберет, куда им лететь, ну а он всего лишь будет делать то же самое, вцепившись в его хвост.
Взлетали на рассвете, эскадрилья за эскадрильей. И сколько можно было видеть, не одна их авиагруппа[12], а масса самолетов, истребители и бомбардировщики, как в "Американской воздушной мощи" Диснея, которую Джимми смотрел в клубе неделю назад. И эта мощь, видимая сейчас реально, не на экране, вселяла уверенность, казалось что не найдется силы ее остановить.
Кого будет бомбить эта армада В-17, Джимми было без разницы. Главное, повторял он снова и снова, не потерять хвост ведущего! А если и Уокера убьют, что остается бедному негру? Ведь он умеет лишь держаться за хвост, все эти сложные схемы воздушного боя, основы тактики истребителей, прошли мимо его понимания — Джимми лишь усвоил как управлять "киттихоком", и наловчился дергать ручку так, чтобы удержаться за хвостом летящего впереди при любых его маневрах, это повторял инструктор, "сбивать просто, сынки — сядьте на хвост фрицу, и поливайте его свинцом, пока он не рухнет вниз, после ищите следующего. И упаси боже вам его упустить, потому что тогда этот фриц сядет на ваш хвост, и не промахнется". С воздушной стрельбой правда, у Джимми было не очень, не было практики, но он надеялся что справится — всего лишь поймать цель вот в это кольцо и нажать на спуск.
Пока же Джимми нашел развлечение, смотреть через прицел на самолет Уокера, считая, пока метка на месте, он летит правильно. Лишь из-за этого он не пропустил, когда впереди летящий "уорхок" метнулся вправо. И в наушниках послышался чей-то дикий крик — "мессеры", меня атакуют! Но Джимми ничего не видел, он боялся отвести взгляд, обернуться назад — чтобы не пропустить маневр ведущего, не оторваться от него. Вокруг что-то происходило, по радио были слышны крики и брань, вот он слева! Прикройте! Я горю! Но Джимми был полностью поглощен усилиями удержаться за Уокером — вниз, влево, вверх, вираж, еще, разгон со снижением. Джимми тоже хотелось жить.
А после Уокера сбили. Его самолет вдруг, без всякой причины, выбросил сноп пламени, и волоча хвост дыма, закувыркался вниз! И тут же мимо мелькнул тощий серый силуэт "мессера", по какому-то наитию, Джимми бросил свой разрисованный "киттихок" за ним, и сел немцу на хвост, точно так же как до того держался за Уокером. Ганс рванул вниз с ускорением, это было даже не смешно, инструктор в Таскиги тоже начинал с этого, как оторваться от противника, Джимми обнаружил, что его облегченный Р-40 разгоняется не хуже немца. Увидев, что ему не оторваться, гунн полез на вертикаль, затем начал крутить пилотаж, узнав названия фигур которого Джимми бы удивился, он знал всего лишь, что ручкой и педалями надо сделать вот так, чтобы самолет выполнил вот это — и недаром инструктор так гонял его в школе! Пока Джимми удавалось, не потерять хвост врага.
Затем он вспомнил про прицел. Поймав вертящийся впереди "мессер", нажал на спуск, трасса прошла сбоку. Кажется, до того на прицеле надо было что-то выставить? А наплевать, подойдем поближе!
Негру тоже очень хочется жить. И он твердо помнил слова инструктора — потеряешь хвост впереди летящего, ты покойник. А если впереди враг, то тем более, потому что тогда уже он зайдет тебе в хвост.