В этот момент в плечо Седрика ударили чем-то тяжелым, и он свалился под ноги сражающихся людей. По нему топтались и свои и чужие, но он не чувствовал боли и все время пытался встать. Далеко не с первой попытки это у него получилось. После чего он огляделся и увидел, что вражеский хирд все же отбил нападение католиков, вновь заровнял свой строй и движется дальше. При этом венеды развернулись к лесу и стали прорываться из лагеря крестоносцев, и от понимания того, что язычники вот-вот скроются, Зальх закричал:

  - А-а-а-а!!!

  На миг его крик перекрыл шум боя и от обиды Седрик был готов заплакать. Но позади себя он услышал знакомый голос Уттенхайма:

  - Зальх!

  Рыцарь обернулся и увидел, что за его спиной находится вся конная сотня из войска архиепископа Адальберта, а за ней скапливаются для удара по венедам готовые к бою рыцари из дружины Хартвига фон Штаде и герцога Генриха. Всадников было много, и они могли проломить стену из вражеских пехотинцев. Зальх это понял сразу и мгновенно взбодрился, а затем подскочил к Людвигу и радостно выдохнул:

  - Вы вовремя, дружище!

  Уттенхайм усмехнулся:

  - Вовремя, а то бы ты в одиночку всех язычников перебил. Кстати, тебя приметил наш полководец, который видел твое геройство, так что жди поощрения или награды.

  - Не за награду на смерть шел, - бросил Зальх, в душе которого горел огонь мщения.

  - Ну-ну, как скажешь. А где твой щит, шлем и меч, и где ты потерял коня?

  Седрик посмотрел на свои пустые руки, которые по локоть были испачканы кровью. Оружия, щита и шлема не было, и он растерянно пожал плечами:

  - В бою все растерял.

  - Не беда, - сотник кивнул себе за спину. - У нас тоже потери, вражеские стрелки постарались, так что лошадь тебе найдем.

  - Ага!

  Взгляд Зальха пробежался по устланной телами мертвых и раненых людей земле, которые во время битвы были предоставлены сами себе, и рядом с трупом убитого им венеда он обнаружил свой франкский меч. Щита и шлема рыцарь нигде не видел, но искать их времени не было и, подобрав оружие, Зальх сел на освободившуюся после смерти наемника приземистую лошадку и приготовился к продолжению битвы.

  - В сторону! - разнесся над кавалеристами чей-то молодой, но очень властный и уверенный голос.

  Легкая кавалерия подалась влево, и на ее месте стали выстраиваться в боевой порядок рыцари. Прикрытые толстыми кожаными попонами огромные тяжеловозы из Брабанта, Швабии и Франконии фыркали, а блистательные имперские дворяне в тяжелой броне, которая сверкала в пламени пожаров, становились стремя к стремени и держали над головой длинные мощные копья. Элита германского воинства собралась в ударный кулак и приготовилась к недолгой скачке и бою с противником, который, разумеется, не выдержит натиска крестоносцев.

  На миг рыцари, которых было около четырехсот человек, все, кто успел собраться, замерли. Герцог Генрих Лев, чье лицо было скрыто глухим шлемом, кинул взгляд на Седрика и кивнул ему. Затем копье, которое находилось в его правой руке, слегка качнулось, и он громко произнес:

  - С нами Бог!

  Это было сигналом, и рыцари вонзили в бока своих боевых коней шпоры. Тяжеловозы стали набирать разбег, земля задрожала и стальная лавина понеслась на хирд венедов. Следом за тяжелой кавалерией последовала легкая и восторг, упоительный и радостный, накрыл Зальха с головой. Теперь-то он был уверен в победе и твердо убежден в том, что враги не успеют спрятаться в лесных дебрях, и меч в его руке был готов рубить головы язычников.