Маг закатил глаза:

– Как представится возможность, напишу петицию Папе Римскому.

– Класс. Христианской церкви давно пора канонизировать ведьму. По моему скромному мнению. Если бы она не посеяла вокруг нас столько страха и ужаса, люди бы не бросались под ее крыло.

Я хихикнула, однако они оба вообще меня не замечали. Зачем я вообще пришла с Маэль?

– Мы отведем тебя в нашу комнату, – добавила она. – Ты помоешься, и там я смогу лучше обработать твои раны. Они так часто тебя пороли, что без магии это уже не вылечить. Ты наверняка терпишь невыносимые боли. Мне нужна всего одна ночь, а потом можешь и дальше гнить в этом подземелье, мне все равно. – С каждым словом ее голос становился все злее. – А теперь хватит ломаться. Тебе прекрасно известно, что я права. Ты должен восстановить силы. Рано или поздно ты нам понадобишься, а в таком состоянии станешь для нас лишь балластом.

Эйден негромко выругался.

– Она с ума сошла, – обратился он сперва ко мне, а потом снова набросился на Маэль: – Ты со своими травками переэкспериментировала? Как ты вообще меня вытащишь? Уже забыла, что здесь твоя магия не работает?

С торжествующим видом Маэль извлекла из кармана связку ключей и отперла дверь.

Пусть он и сопротивлялся, Маэль была права. Щеки у Эйдена запали, а цвет лица стал абсолютно серым. Хотя он держал себя в руках, по каждому движению читалось, что ему больно.

– Давайте скорее, – поторопила я их.

Если он знал Маэль хотя бы наполовину так хорошо, как я предполагала, то действительно должен понимать, что ничто в этом мире не заставит ее отказаться от своего плана.

Юри зарычал тихо и испуганно.

– Я вернусь, приятель, – произнес Эйден. – Возможно, раньше, чем мне бы того хотелось, и в компании двух крайне неразумных ведьм.

Я просунула Юри через решетку еду, которую мы для него собрали. Эйден покачнулся, сделав первый шаг. Несмотря на показную дерзость, он находился в плачевном состоянии и сам это осознавал. Но любой ценой хотел скрыть, что сотворили с ним минувшие два года.

– Обопрись одной рукой на меня, – непривычно мягко предложила Маэль. – Я тебя поддержу.

– Я сам могу идти! – рявкнул на нее он. – И перестань смотреть на меня как на беспомощного младенца.

– Как хочешь. Но со скоростью улиток мы только к рассвету доберемся до нашей комнаты, и тогда никакой уютной ночи не бывать.

Смирившись, он на самом деле закинул руку ей на плечи, а она обхватила его за талию. И они медленно двинулись вперед.

Я быстро погладила Юри по чешуйчатой лапе и последний раз заглянула в его грустные белые глаза.

– Тебя мы тоже отсюда вытащим. – Он склонил голову, будто зная, что я не могла сдержать свое обещание.