Мальчик просунул руку в глубину отсека и вскоре выгреб на пол целую коллекцию вещиц: часы наручные, часы настольные, очки, браслеты, монеты… и странную книженцию из «Артефактной Криптолавки» – это она обругала Тима за попытку прочесть содержимое. Сейчас книга не открывала глаз, даже перекочевывая из рук в руки. Рина аккуратно погладила переплет – вещь не отозвалась. Вроде бы сама себя она назвала Сокровенником.

– Что это за книга? – спросила Рина у фамильяров.

Все они были в сборе и внимательно наблюдали за извлечением сокровищ.

– Это личный дневник. Вообще-то он должен разговаривать… – ответил Фаферон.

– Давай его потрясем, чтоб очнулся? – предложил Рине Тим.

– Нет уж! Оставь его в покое. Беднягу похитили и долго держали в заточении. Тебе бы на его месте хотелось разговаривать?

– Конечно, после заточения-то. Я любому живому существу был бы очень рад.

– Ну, это ты. А он, смотри, не реагирует. И замок закрыт. Жив ли вообще?.. – И Рина наклонилась к переплету, чтобы послушать сердцебиение.

Хехелар обернулся к Фаферону с явным намерением загадочно перемигнуться, но бражник не сводил с Рины внимательного взгляда.

Сердце Сокровенника билось – стук исходил от цветного камешка в центре переплета. Камешек этот лежал под прозрачной пластинкой, похожий на «секретик» – такие Рина делала, когда была помладше. Она выкапывала в земле небольшую ямку и устилала дно оберткой от конфеты, на которой оставляла какую-нибудь мелкую вещицу. Сверху композиция закрывалась осколком стекла и присыпалась землей.

Пульсирующий камень внутри «секретика» был окружен мягким материалом, как настоящей шерсткой. Это пробудило в Рине тоску по старым временам и одновременно – желание позаботиться о Сокровеннике. В пострадавшей книге она увидела питомца и сразу решила, что Тиму его не отдаст ни при каких условиях, – тут нужны опыт и терпение. Глядишь, и заговорит зверюшка…

– Эх, жалко, что нет самого главного, – вздохнул Тим.

– Мы не особенно на это рассчитывали, – утешил его Хехелар. – Все-таки сердце забрал п-паразит. Использовал и наверняка перепрятал п-получше.

Рина пристально посмотрела на старшего фамильяра.

– Господа, – сказала она, – никакого расследования не бывает без осмотра места преступления. А вы вовсе не спешите нам его показывать. Где хранилось это ваше сердце? Откуда его украли?

Она ожидала долгого молчания, на худой конец, неловких отговорок – было видно, что фамильяры еще не доверяют новым знакомым до конца. Но ответ последовал сразу же.

– Госпожа Рина права, – сказал Фаферон. – Нам было бы полезно посмотреть на Альков свежим взглядом.

Тим нахмурился: явно еще не слышал такого слова – «альков». Впрочем, хорошо, когда области знаний у каждого в команде разные – так они простираются намного шире. А тем, что не совпадает, всегда можно поделиться.

Про альковы Рина, конечно, знала: эти ниши с кроватями или диванами для бесед нередко использовали театральные декораторы. Сейчас такие не встретишь – пихают вместо них скучные донельзя шкафы и стеллажи. А как здорово было бы забраться в уютный закуток, задернуть плотный полог, и все – остальное, наружное «не вижу, не слышу». Такая потеря для человечества.

– Ты покрывала на стол когда-нибудь навешивал? – спросила Рина. – Ну, когда их сверху еще чем-нибудь тяжелым прижимаешь, и получается дом внутри дома. Тьфу, опять матрешка эта…