Вокруг все пылало и грохотало. Времени для того, чтобы обернуться и осмотреться, у меня не было. Впрочем, я точно знала, что хранители рядом, сражаются за короля так же, как и я, а Лейсар парит над нами, посылая на землю безжалостное пламя и с трудом уворачиваясь от магических стрел.

Я вскинула руку и направила кнут вперед, пытаясь поймать Корада. Однако тот неожиданно выставил перед собой руку. Кончик кнута обвил его светящийся кулак и запястье, но разрядом не ударил. Или просто не сработал. Скорее всего, кулаки бандит каким-то образом защитил от подобного вида магии. Значит, в битве с ним кнут стал бесполезен. Не мешкая, громила рывком дернул его на себя. Устоять у меня не было шансов. Я дернулась вперед, едва не упав. Корад, приподнявшись и хищно скалясь, продолжал наматывать кнут на запястье, тем самым притягивая меня к себе еще ближе.

— Наглая девчонка, ты мне за все ответишь, — прогрохотал он, не замечая выступившую на губах кровь. — Я возьму тебя прямо здесь. На глазах у всех сделаю своей.

Зря он так с хранителем. Ведь кнут — это не единственное оружие, что у меня имелось, и бросить его я не боялась. Что, собственно, и сделала. Откинула в сторону, и кнут тут же испарился, словно его и не было.

Жаль, места для маневра почти не оставалось. Всюду слышались крики, в воздухе витал запах гари, крови и обожженной плоти. В этом смраде и копоти мелькали люди и маги, занятые сражением друг с другом.

— Иди сюда! — поднимаясь и вскидывая светящиеся кулаки, позвал Корад.

«Ага, размечтался».

Я невольно восхитилась артефактом громилы. Все-таки папа был гением. Простой ученый не сумел бы настолько талантливо соединить магию и металл в причудливую форму, которая слушалась хозяина и действовала согласно заложенной установке. Хотя эти светящиеся кулаки все равно являлись артефактом, который не имел ничего общего с истинной магией. А значит, его можно было легко сломать. Требовалось лишь знать, как и куда бить.

— Думаешь, Айдж простит тебе меня? — выкрикнула я, одновременно магическими плетями потянувшись к его рукам в стремлении отыскать лазейку.

— Ты мой трофей, Валт! Ты будешь моей бабой.

«Фу, как не красиво. Бабой. Почему не девушкой?» — мысленно хмыкнула я.

— А ты сначала поймай меня, — заявила я, стараясь не замечать боль в коленях и правом боку.

— Ты все равно не убежишь, девчонка!

А я и не собиралась. Плети уже нашли изъян в папином артефакте. Мне следовало лишь слегка нажать и пустить магию внутрь. От переизбытка его замкнет, и дело будет сделано.

Корад взмахнул руками и с ревом кинулся ко мне, а я активировала щит и выплеснула магию. Все произошло так, как я и планировала. Артефакт замкнуло, он заискрил и сломался, оставив моего противника без защиты. Поэтому по щиту он ударил уже голыми кулаками. Пусть громила и сам по себе был сильным, но все равно пострадал от собственного удара. Щит полыхнул с такой силой, что кожа мужчины в одно мгновение покраснела и покрылась жуткими волдырями. Завопив от боли, Корад отшатнулся и рухнул на колени. Теперь нанести удар мне не составило труда. Я от души приложила его по затылку, отчего бандит захрипел и, завалившись на бок, потерял сознание.

Я же вновь призывала кнут и огляделась в попытке понять, где сейчас больше нужна моя помощь. Мимо пробежал Каэлтириэль, которого я едва узнала, уж слишком грязным и перепачканным золой и кровью он был.

— Ты куда? — только и успела спросить я.

— Внутрь. Часть шайки уже пробралась в замок. Надо помочь королю! — на ходу выпалил он. — А ты здесь разбирайся.

Дым слегка рассеялся, и на вершине я обнаружила Ольвера Айджа, напротив которого стоял наследный принц. Судя по всему, они встретились в финальном поединке. И именно там сейчас больше всего требовалась моя помощь. Я ни капли не сомневалась, что главарь разбойников не станет играть честно и сделает все, чтобы избавиться от Асджера. Поэтому и вознамерилась ему помешать.

Правда, для того чтобы до них добраться, пришлось попотеть. Мне удалось самостоятельно спеленать трех бандитов, которые бросились наперерез, скалясь на меня и швыряясь смертельными проклятиями, подкрепленными папиными артефактами. Четвертого подпалил Лейсар.