– Хаджар, вместе! – Эйнен вновь занес копье за спину.

Одновременно с его тысячей брызг “Скалистого Берега”, Хаджар использовал “Крепчающий Ветер” вместе с “Весенним Ветром”. К тысяче проникающих брызг присоединилась волна ветра, внутри которого плясали драконы, внутри тел которых сверкали клинки – копии Горного Ветра.

Совместная атака двух воинов, достигших стадии Владения, все же смогла пробить защиту Рагара. Его ледяные длани треснули. Их пронзили брызги-копья, а затем вся мощь цунами режущего ветра обрушилась прямо на грудь Северянина.

Но даже этого не хватило, чтобы отбросить Рыцаря. Его даже не протащило по полу. Рагара лишь сделал несколько шагов назад, а из его рта вырвалось несколько капель крови.

Они смогли лишь оставить несколько разрезов на броне, порвать кольца на кольчуге и слегка ранить торс Северянина. Судя по крови изо рта – небольшие внутренние повреждения дополнили картину.

Эйнен, Шакх и Хаджар вновь стояли плечом к плечу. Тяжело дышащие, израненные, они смотрели на стоявшего перед ними Рыцаря Духа. Взгляд Рагара приобретал все больше и больше осмысленности. Его душевные раны затягивались, а энергия больше не сочилась в пространство.

Дух-Волк за спиной Рыцаря становился все отчетливее, сильнее и ярче. И это все на фоне того, как с кожи Эйнена спала радужная чешуя, а с плеч Хаджара слетел плащ из черного тумана.

– Если у кого-то есть какие-нибудь идеи, сейчас самое время.

Хаджар обвел союзников взглядом, но никто из них так и не “поднял руки”.

– А что по артефактам? – спросил Шакх.

В данный момент единственный, кто продолжал атаковать Рыцаря Духа – был именно Шакх. Его песчаные волки напрыгивали на Рагара. Кинжалы, заменявшие им языки, то и дело пытались лизнуть глаза противника, а стальные клыки и когти – впиться в плоть. Только это задерживало Рагара от полного восстановления.

– Они все у Рамухана, – буднично ответил Эйнен.

– Вон того колдуна? – Шакх указал на лежащего в отключке Рамухана.

Троица переглянулась и Эйнен взмахом копья подтянул кожаный мешок, внутри которого лежало все добро, что им отдал Парис. Среди разнообразных безделушек, предназначенных для деактивация различных формаций и заклинаний, нашелся метательный кинжал.

– Вечерние Звезды! – выдохнули Шакх с Хаджаром.

– Великая Черепаха! – добавил Эйнен.

Он вытащил кинжал из мешка, а затем, что было крайне несвойственно островитянину, швырнул его себе под ноги.

– Здесь нет ничего полезного, – констатировал факт Эйнен.

Кинжал, единственное оружие в мешке, служило для разделывания туш животных и вырезания из их тел Ядер.

– Мы обречены, – вздохнул Шакх.