Я сглотнула. Меня уже не раз за то короткое время, что мы познакомились, посещала такая же неуютная мысль. Но я не решилась озвучить ее Олегу.

– Если тебя утешит, меня он тоже пытался тестировать.

– Нет, – буркнул он. – Андрей мне рассказывал про твои гадания на картах Таро. Так что не утешает.

Я обиделась, но решила на этом не заострять и вернулась к теме.

– Вы перестали общаться раньше.

– Я понял, что гомосек, – сказал Олег и вдруг улыбнулся, показав оба ряда белых зубов. Своих собственных, насколько я могла в тот момент судить. – Он не хотел, чтоб я это демонстрировал. Дискриминировал, кароч. А там уж собственные дети пошли. На кой ему я? Ну, я и не лез. А меня, там, как бы и не особенно приглашали.

– Я пригласила бы, если бы я знала, что ты мой брат. И я бы с радостью общалась с тобой, если бы ты хоть как-нибудь проявился! И Дима – тоже! Если бы ты хоть раз, хоть как-нибудь проявился! Да даже до Димы! Ты знал ведь, что я с Андреем живу и что меня его ориентация не смущает! Почему ты сам ко мне не пришел? Мы ведь с тобой так ладили в детстве… Почему ты просто не сказал мне, что ты мой брат? Почему я узнала о вас двоих лишь от Димы?!

Он замер, глаза стали дикими.

– Что?

Я не ответила, его вид реально пугал. Особенно, когда Олег смотрел вот так вот, в упор, а его глаза как будто бы разбирали меня на части.

– Что он сказал?!

Соня кашлянула, глазами умоляя заговорить.

– Да ничего особенного. Спросил, что я о тебе думаю, а когда я сказала, что с детства не знаю ничего о тебе, он сказал мне, что ты с Андреем открытым браком живешь.

– НЕТ! – яростно оборвал Олег и я отпрянула, прижав к себе Алекса, который не заплакал на этот раз.

Олег тряхнул головой.

– Я имею в виду, по поводу, чтобы я проявился?

– Ну, естественно, он бы хотел!

– Ублюдок и гомик, – криво ухмыльнулся Олег. – Как не хотеть?

– Дима рассказывал: он бы хотел, чтоб ты был его сыном. Он даже как-то сказал, что когда ему принесли тебя, он проклинал не Оксанку за то, что она ему изменила… А себя. За то, что кореец и не может сделать вид, будто ты его сын. Он бы тебя любым принял, будь дело лишь в ориентации. Дело было в твоем поведении. В том, как ты выставлял себя напоказ! Ты сам знаешь, что в вашем мире значит авторитет. И как легко он теряется… Ты не должен был подставлять его так. Не должен был заставлять его верить, что тебе наплевать на него и его привязанность. Ты вылитый наш отец, он сказал. Представь, насколько ему было больно: снова быть преданным?

Олег стиснул зубы и как-то судорожно вздохнул. Но не сказал ни слова. Молча отвернулся к окну и замер так. Не дыша. Соня, вырвавшись на миг из омута своей скорби, сделала страшные глаза. Отчаянно указывая ими на его спину, что-то безмолвно прокричала одними губами.