– Вы совершенно правы, это ни к чему, но сегодня утром звонила моя мать – она беспокоится, что мои визиты могут быть… – Я увидела, как она силится подыскать выражение. Превратно истолкованы – вот на чем она остановилась. – Все сложно.

Этим она и ограничилась, считая, что знать что-либо еще мне не обязательно. И даже потом, спустя несколько месяцев, выяснив, что эти записи никуда не делись и что ей придется выдумать причину, по которой в ежедневник были внесены изменения, она не дала мне никаких объяснений, однако вновь обратилась за помощью ко мне. А я вновь не нашла в себе решимости ей отказать.

По воле случая, тем же утром Сара позвонила с известием, что заболела и до конца недели на работе не появится. Порой я гадаю, изменилось бы от ее присутствия в офисе хоть что-нибудь или нет.

Большую часть той недели Мина провела на встречах и совещаниях, в чем не было ничего из ряда вон выходящего. Так она вела дела, обхаживая и угощая политиков и представителей прессы, пока высшее руководство ее компании занималось повседневной жизнью «Эплтона». Делегирование было ее коньком. Но даже в ее отсутствие я чувствовала: что-то по-прежнему гнетет ее, и моя помощь с ежедневником не избавила ее от этой заботы. В ее мусорной корзине я находила обрывки окровавленных салфеток и знала, что она часто грызет заусенцы вокруг ногтя на большом пальце. На ковре вокруг ее кресла попадались прядки волос. Хорошо еще, что волосы у нее были густыми: мне представлялось, что под ее пышными локонами скрыты проплешинки – в тех местах, где она теребила и дергала их, вырывая клоками. Найти их было нетрудно. Темные волосы на светлом ковре. Особенно если знаешь, где искать. Только под вечер в четверг она наконец открылась мне.

– Кристина, вы не заглянете на минутку?

Ее улыбка меня не обманула. Меня потрясло, насколько хрупкой и уязвимой она казалась.

– Присядете? – Она похлопала по месту рядом с собой на диване.

Я обратила внимание, как она прячет под себя кисти рук, и поняла: она не хочет, чтобы я видела обгрызенную, красную кожу вокруг ногтей на больших пальцах. Она сидела потупившись, глядя на свои колени, а у меня снова возникло мимолетное ощущение, будто мы поменялись ролями, и сильной теперь была я.

– Наверное, это покажется странным, – начала она, – но вы – одна из немногих людей, которым, как мне кажется, я могу доверять.

С моей точки зрения, ничего странного тут и в помине не было.

– Я только что от Дугласа.

А вот это стало для меня новостью. Должно быть, визит к своему юристу она втиснула в расписание между дневными совещаниями. Мы сидели так близко, что, когда она повернулась ко мне лицом, я ощутила запах ее дыхания – запах страха, острый, едкий, нутряной.

– Дуглас позвонил мне, пока я была в разъездах. Ему стало известно, что полиция проверяет некую информацию, которую ей передали в связи с тем иском за клевету. – Она вытащила из-под себя руку и принялась обкусывать кожу на большом пальце, а мне захотелось ее остановить, как я делала, когда Анжелика грызла ногти. – Он объяснил, что полиция обязана все проверить, но это еще не значит, что будут какие-то последствия. Откровенно говоря, это же нелепость. Мы с ним страшно поскандалили. Знаете, Дуглас с самого начала советовал мне не подавать в суд на «Бизнес таймс». Он считал, что со временем эта история забудется, но ведь речь идет о моей репутации, Кристина, а не его. Доброе имя «Эплтона» – вот на чем стоит наш бизнес. Я не могла просто сидеть и смотреть, как какой-то журналист поливает нас грязью. Вы же понимаете, правда? Мне не оставалось ничего другого, кроме как подать в суд.

– Да, конечно.

– И я выиграла. Сам судья сказал, что это была «охота на ведьм». Меня оправдали. А теперь мне снова досаждают. – Она провела тыльной стороной ладони по глазам, и крошечная капелька крови с большого пальца попала на скулу. – Мне кажется, что я в опасности, – продолжала она. – Кажется, будто за мной следят, мои телефонные разговоры прослушивают… по-моему, они на все готовы, лишь бы уличить меня хоть в чем-нибудь.

– Кто они? – спросила я.

Она пожала плечами.

– Полиция, пара газет. И, подозреваю, наши конкуренты – как знать? Толпа. Это же охота на ведьм. Дуглас посоветовал мне обратиться в полицию. По его словам, он уверен, что мог бы как-то разобраться, но почему я? Это же абсурд. Если полиция тратит время на такие вещи, значит, деньги налогоплательщиков пропадают зря. Пусть бы ловили настоящих преступников, а не таких людей, как я.

– До этого дело точно не дойдет.

– Надеюсь, что нет. Так или иначе идти в полицию я не собираюсь, но считаю своим долгом принять меры для собственной безопасности. – Она накрыла ладонью мою руку и поднялась. – Мне бы не помешало выпить. Составите мне компанию?