— Это что-то вроде Мессии, — предположил Линкольн.
— Можно его назвать и так, — согласился шейх.
— Но никто не знает, когда он вернется, последний провозгласивший себя Махди умер более пятнадцати лет назад, — заключил Геркулес.
— Однажды вернется, — ответил шейх, нахмурив лоб.
— Нам кое-что нужно от вас. Наши верблюды истощены, наш проводник не знает языка нубийцев, и, кроме того, нам нужно восстановить запасы воды и провизии. Вы не могли бы помочь нам в этом? — спросил Геркулес, пытаясь сменить тему.
— Долг каждого доброго мусульманина помогать своему ближнему, — улыбнулся шейх.
Наши путешественники уже знали, что означает эта улыбка — предстояла торговля.
18
На следующий день они отправились в Нубию. Шейх советовал им отложить путешествие на несколько дней, но им не хотелось терять время. Самум усиливался, и они могли застрять в этом городе, открытом всем ветрам. Ветер нес желтоватую пыль, отчего путешественники впадали в странное лихорадочное состояние, осложнявшее их путешествие с первых дней. У них болело все тело, в особенности конечности, они потеряли аппетит, а жажда стала невыносимой.
Но несмотря на эти трудности, караван продвигался быстрее. Геркулес поменял верблюдов на ослов — хотя и маленьких, но сильных, да и двигались они быстрее. Неудобство состояло в том, что они потребляли значительно больше воды. Алиса и Джамиля предпочли мужскую одежду и сели на своих ослов верхом. Встретить западного человека в тех местах было делом необычным, и путешественницы были похожи скорее на молодых безбородых юношей, чем на двух дам в мужской одежде.
По мере их продвижения на юг, климат становился мягче. Жара спала. Самум прекратился. Ему на смену пришел легкий прохладный ветерок. Небо покрывали облака, а пение птиц нарушало монотонность беззвучия пустыни.
Караван пересек реку Атбара и вышел к Белому Нилу. Он был не так полноводен, как в нижнем течении, хотя течение было более мощным, поднимающим на своем пути песок. Путешественники увидели первых гиппопотамов, газелей, гиен и диких ослов — Африка менялась прямо на глазах.
Первые поля кукурузы и сорго свидетельствовали о том, что земля здесь плодородна и более добра к своим обитателям. Путешественники купили хлеб из муки дурры, чтобы внести некоторое разнообразие в рацион. Геркулес охотился с новой винтовкой, и путники совершенно забыли и о своих преследователях, и о причине, которая заставила их пересечь половину континента.
Когда путешественники достигли Абиссинии[18], дожди совершенно изменили пейзаж, превратив его в цветущий сад.
19
Увидев черные пирамиды, Клавдий повалился на оранжевый песок, покрывавший все вокруг. Двое преторианцев рухнули на колени рядом с ним и благодарили бога Марса за то, что он дал им сил дойти до города нубийцев.
К ним приблизились два воина Мероэ. Их колоссальный рост, золотые доспехи и хитоны из леопардовой шкуры произвели большое впечатление на римлян: в течение многих месяцев они видели только пустынные земли и умирающих от голода крестьян, которые делились с ними последними кусками хлеба. Римляне отвели их к своему начальнику, и, когда тот объяснил им цель своей миссии, воины заверили его, что через несколько дней он будет принят фараоном.
После грандиозного пиршества римляне удалились в предоставленные им помещения, однако Клавдий никак не мог позабыть свой сон, поэтому вышел во внутренний дворик насладиться свежестью прекрасного сада. Там, сидя у одного из фонтанов, он услышал осторожные шаги. Кто-то приближался к нему со спины. Клавдий обнажил свой меч и приставил его к шее незнакомца, лицо которого скрывал широкий капюшон. Когда же незнакомец приподнял капюшон, римлянин увидел татуированные руки и позвякивающие браслеты на предплечьях.
— Римлянин, не бойся. Я кандака, жрица бога Амона, — произнесла нежданная гостья.
Клавдий опустил меч и некоторое время смотрел на женщину с тонкими чертами лица. Она напомнила ему изящные изваяния цариц в египетских храмах. Жрица предложила ему сесть и сама присела рядом.