— Ещё неизвестно.

— А когда станет известно?

— Когда Кочерга скажет, он как раз к баши поехал.

— Если пройдет слух, что мы ремов завалили, к нам больше ни один караван не придёт, — прошептал Кузьма, плечистый владелец трёх городских грибных ферм. — С кем торговать будем?

— Лучше без ярмарок полгода посидим, чем эти ремы нас положат, — ответил Ёшка.

— Да почему они должны нас положить?

— Не должны. Но надо подстраховаться.

— От чего?

— От того, что они окажутся врагами.

— Ремы?

— Это Зандр, — напомнил Ёшка. — Здесь каждый может оказаться врагом.

— Ремы?

— И они тоже.

Кузьма оглядел ближайших бойцов, надеясь услышать слова поддержки, но собранные в отряд мужики отнеслись к заявлению подростка со всей серьёзностью, а вот на фермера бросали косые взгляды, давая понять, что время для препирательства он выбрал не самое подходящее. Кузьма всё понял, но сдаваться сразу счёл оскорбительным и бросил в бой последний, как ему казалось — «непрошибаемый», аргумент.

— А не мал ты ещё командовать, сынок?

— Агроному пожалуешься, когда вернётся, — очень жёстко, по-командирски, ответил Ёшка. — А сейчас будешь исполнять мои приказы, понятно?

— Твои приказы…

Но договорить Кузьма не успел: юноша резко повернулся и вперился в фермера неожиданно диким, не злым, а бешеным, не сулящим ничего хорошего взглядом.

— Ты БУДЕШЬ исполнять мои приказы.

И здоровенный, плечистый мужик вдруг понял, почему кто-то становится фермером, а кто-то — воином. И тишину, которая последовала за фразой, Кузьма понял правильно: от него требовался ответ.