— Если он совсем озвереет, предложим компенсацию. Разрешим не платить за следующую ярмарку.
— Как вариант, — поразмыслив, согласился Степан. И снова наполнил стопки.
— Безвыходных положений не бывает, — рассмеялся Агроном. — Прорвёмся.
— А мне девок не хватает, — признался Арти, отвечая на неожиданный вопрос Цунюка.
— Тебе мало? — возмутилась Сильвия.
— Раньше красавиц было больше, — объяснил начальник охраны. Глотнул пива, покосился на трепещущие достоинства крашеной блондинки и продолжил: — Ну, не таких, как ты, конечно, но больше. Раньше было на ком взгляд остановить…
Арти знал, что шлюхи частенько бывают несдержанными и агрессивными — наркотики, алкоголь и слишком много любви, иногда весьма жёсткой, не способствовали мягкости характера, — и потому не стал добавлять, что скучает не столько по красивым, сколько по ухоженным женщинам прошлого. По тем, которые принимали ванны или душ, которые умащали тела маслами, аккуратно стригли ногти и волосы, брили ноги и следили за тем, чтобы у них не пахло изо рта.
В Зандре таковые практически отсутствовали.
— Если тебе нравятся красотки, то обрати внимание на Эльзу, — посоветовала Сильвия. — Бедняжка весь вечер с тебя глаз не сводит.
— Плоская, — вынес свой вердикт Цунюк.
— Зато гибкая, — вставил Штыпя. — Такие бывают исключительными затейницами.
Арти тоже бросил взгляд на черноволосую Эльзу, оценил ещё не увядшую, смазливую мордашку, стройность фигуры — на самом деле именно такие ему и нравились, — затем приметил отсутствие двух зубов справа, вздохнул и отвернулся.
И замолчал, погрузившись в воспоминания, вызванные дурацким вопросом Кролика: «Чего тебе больше всего не хватает?»
Да много чего! И охота ему было начать расспросы именно сейчас?
Каждое поселение Зандра жило по своим законам. Или по законам области, которой подчинялось и лидеру которой платило налоги. Но чаще — очень-очень часто, практически всегда, — столица диктовала территориям основополагающие правила: с этими дружим, с этими — нет, этих пускаем, этих — нет, и в том же роде, оставляя регулирование повседневности на усмотрение общины. А фермеры — народ суровый, фермеры с неприятностями сталкивались чаще «столичных», для них даже кража старых сапог могла обернуться гибелью, поэтому на некоторых окраинах вешали за такие провинности, которые в столице называли мелким хулиганством.
И, естественно, законы менялись от территории к территории. Где-то допускались серьёзные вольности, причём иногда до такой степени, что город начинал напоминать заправский аттракцион; а иногда уставшие от вседозволенности Зандра люди голосовали за настолько пуританские нравы, что женщины в обязательном порядке закрывали лица, а на улицах общались исключительно шёпотом.
Зандр многолик.
И Остополь ничем особенным на его каменной физиономии не выделялся. За порядком в нём следили, но гайки не закручивали, позволяя уставшим от тяжёлой жизни людям слегка расслабляться: бары, в которых подавали не только спиртное, но и лёгкие наркотики; игорные заведения, исправно платящие в казну налоги; а на окраинах — пара публичных домов. И в одном из них, в том, из западных окон которого можно было наблюдать за вставшими на ночлег мегатраками, гулял Банкир. Таковы были правила: если позволяли обстоятельства, баши устраивал своим людям полноценный отдых, оплачивая все их прихоти. Не всем сразу, разумеется — оставлять машины без присмотра никто не рисковал, — но добрая треть ремов развлекалась в «Моне Лизе» на полную катушку, не отказывая себе ни в выпивке, ни в общении, для которого в спешном порядке были рекрутированы работницы конкурирующего дома «Подвижные Подружки».
— За нашего Банкира!
— За Банкира!