69

— Ты будешь полным идиотом, если снова не сделаешь ей предложение, — сказала мама, подавая Марку тарелки.

За что Марк «любил» свою мать, так это за её «последовательность».

А ещё за прямоту. За непреклонную беспощадную прямоту.

— Сначала я был полным идиотом, когда на ней женился, потом идиотом, что развёлся, теперь идиот, если снова не женюсь. Определитесь уже, Елена Сергеевна, — усмехнулся он.

Елена Сергеевна улыбнулась:

— А что я сказала не так? Как ни крути, ты у меня дурачок. Но ведь самый лучший.

И это был лучший семейный ужин, наверное, с тех пор как умер отец.

С отцом каждый ужин становился событием, но ужин с самыми дорогими в жизни Марка женщинами, которые вдруг стали, если не подругами, то настоящей командой — просто праздник какой-то.

Хотя эта команда иногда играла против него (ох уж эта пресловутая женская солидарность), это был лучший вечер с тех пор, как они с Анной разошлись.

Мама, пусть с коротким ёжиком волос, но воспрявшая духом, активная, с присущим ей циничным юмором рассказывала про свою операцию и проведённые дни в больнице.

Аня — про последний проект и фурор, что произвели овечки.

Марк тоже вспомнил что-то забавное.

Они смеялись, подшучивали друг над другом, многое вспоминали, особенно из детства Марка, пили какое-то дорогущее вино. Потом Марк прочитал, что оно безалкогольное, сделанное на заказ по уникальной технологии, и перешёл на виски. После ужина Аня ушла переодеваться (она так и просидела весь вечер на кухне в нарядном платье), а Марк с мамой стали убирать со стола.