— Нет, — сказал Закс.

— Да, — сказал Леви.

— Следовательно, Тинка была вашей пациенткой, доктор, это так?

— Доктор, я решительно запрещаю вам говорить этим людям хоть что-нибудь относительно…

— Она действительно была моей пациенткой, — сказал Леви. — Я начал проводить с ней курс лечения в начале года.

— В январе?

— Да. Это было пятого января. Более трех месяцев тому назад.

— Доктор, клянусь вам именем моей покойной жены, если вы не прекратите этого разговора, я немедленно обращусь к медицинским властям, чтобы…

— Глупости! — сердито рявкнул Леви. — Ваша жена мертва! И если это поможет хоть в какой-нибудь степени в розысках ее убийцы…

— Ничем вы им не поможете! Все вы только того и добиваетесь, чтобы очернить память о ней и это неизбежно произойдет в процессе скандального уголовного разбирательства.

— Мистер Закс, — спокойно сказал Мейер, — не знаю, известно вам это или нет, но жизнь и смерть вашей жены уже и без того являются предметом уголовного разбирательства.

— По какому вопросу она к вам обратилась, доктор? — спросил Клинг. — С каким заболеванием она к вам обратилась?

— Она заявила, что с Нового Года она приняла твердое решение обратиться наконец к врачу за квалифицированной медицинской помощью. Решение это и в самом деле было довольно драматичным, право.

— Я просто не мог оставаться рядом с ней больше! — вмешался Загс. — Я ведь человек, а не какая-то чугунная тумба! Это было выше моих сил. Именно поэтому нам и пришлось разойтись. Но я совсем не виноват в том, что с ней происходило.

— Никто вас в этом и не обвиняет, — сказал Леви. — Ее болезнь носила затяжной характер и началась она задолго до того, как она встретилась с вами.

— А чем она была больна, доктор? — спросил Мейер.

— Не говорите им!

— Деннис, я просто обязан это сделать…

— Ничего вы не обязаны делать! Пусть будет все так, как есть. Пусть в памяти людей она сохранится прекрасной и очень милой женщиной, а не… — Деннис оборвал себя.

— А не кем? — спросил Мейер. В комнате воцарилась тишина. — А не кем? — повторил Мейер свой вопрос. Леви тяжело вздохнул и сокрушенно покачал головой: