— Ни с кем я его не связывала. Он всегда сам все решал.

— Мария…

— Что ты хочешь от меня? — неожиданно взорвалась она. — Я ничего не знаю о брате. Даже о его смерти я узнала случайно от постороннего. Я уже около года не была дома, откуда мне знать, кто снабжал или не снабжал его наркотиками? А может, он сам кого-то снабжал.

— Он был толкачом?

— Ничего я не знаю. Я в последнее время вообще его не видела. Если бы встретила его сейчас на улице, то не узнала бы. Вот сколько я знаю о собственном брате.

— Ты врешь, — сказал Карелла.

— Зачем мне врать? Кого выгораживать? Он повесился, поэтому…

— Я уже говорил тебе, что, возможно, он и не повесился.

— Ты стараешься раздуть большое дело из смерти паршивого наркомана, — сказала Мария. — Зачем так убиваться? — Ее глаза мгновенно затуманились. — Поверь мне, даже хорошо, что он умер.

— Хорошо? — переспросил Карелла. Над столом повисла тишина. — Ты что-то скрываешь, Мария. Что?

— Ничего.

— Ты что-то знаешь. Что?

— Ничего.

Их взгляды встретились. Карелла испытующе смотрел ей в глаза. Он знал, что выражает ее взгляд, знал он и то, что она ему больше ничего не скажет. Не глаза; а два темных колодца.

— Ладно, — сказал Карелла.

Судебно-медицинский эксперт не любил новых людей. Так уж он был воспитан. Он ненавидел новые лица и не имел обыкновения сообщать секреты незнакомцам. А секретом он владел немалым, но Берт Клинг был явный чужак. Изучая его лицо, эксперт медленно перебирал в уме факты и решал, какими из них он может поделиться.

— Почему они вас прислали? — спросил он. — Неужели не могли подождать официального отчета? Что за спешка?

— Карелла попросил меня поговорить с вами, мистер Соумс, — сказал Клинг. — Я не знаю почему, но ему нужны сведения уже сейчас, и он решил не ждать официального отчета.

— Не понимаю, почему он не может ждать, — сказал Соумс. — Все другие ждут. За все годы моей работы здесь не было случая, чтобы кто-то не ждал отчета. Почему же Карелла не может подождать?

— Я был бы вам признателен, если…