Он лежал на боку, лицом к стене, по-детски подложив под щеку ладонь.

Точно так засыпал у разведчиков подросток Иван, герой повести, только что вернувшийся «с того берега», от немцев, усталый, измученный. «Мальчик забрался в мою постель и улегся лицом к стенке, подложив ладошку под щеку».

Богомолов свернулся калачиком не как мальчик даже, а как эмбрион, которому еще только предстояло стать мальчиком и предстояла жизнь по второму кругу, в которой снова будут его ждать два Ивана, сын и повесть, Артемус, Поройков, Сергей Сергеевич Смирнов с его золотыми детьми и, конечно, Раиса.

А в нашем полку потери не обнаружились. К памятнику и на поминки пришли все те, кто был и два года назад.

Кажется, я перепомянул его. Вышел из-за стола раньше других. У дороги безуспешно пытался поймать машину. Внезапно чья-то рука дружески легла на плечо. Высокий, широкоплечий, красивый мужчина проголосовал, и едва ли не первая же машина, словно по волшебству, остановилась. Он проводил меня до дома.

Я не узнал его. Мы и виделись-то всего полтора раза за эти четверть века с той поры, когда и я был не стар и когда впервые увидел его, стройного юношу, на перроне Белорусского вокзала. Иван.

Будет суд. Он все расставит по местам.

Раиса Александровна вначале не хотела никакого суда, но, вспомнив и заново пережив смерть (хочется сказать — гибель) мужа, которую так неотвратимо приблизил тот еще, прижизненный суд, решила подать иск.

Будет суд. На этот раз Богомолов не опоздает. И тогда, независимо от решения суда, всех участников погони я назову по имени.

2005 г.