Он лишь наполовину присутствовал в комнате, нехотя поддерживая разговор. Вторая половина его, все больше погружалась в мир размышлений. Руки привычно заелозили по воображаемой клавиатуре, взгляд, устремленный вдаль, медленно, но верно, исчезал в бесконечности. Напоследок хакер поднял глаза и Потёмкин вздрогнул. Он уже не раз видел этот отсутствующий, нечеловеческий взгляд. Все повторялось.

Светящиеся глаза-экраны, демонстрирующие сложный узор цифр, знаков, образов.

За первым слоем, математического буйства, второй — из тех же цифр и непонятных схем; за ними еще один. Слои перемешиваются, меняют яркость. Невероятный калейдоскоп символов и знаков, мелькает с фантастической скоростью, превращаясь в переливающийся всеми цветами радуги узор.

— Как же их связать? — зашептали губы Бейрута. — Как отобразить большое в малом? Как вложить вечное в краткий миг?

Хакер что-то перетаскивал с места на место. Невидимое «нечто» находилось совсем рядом и оно упорно не хотело становиться на свое место, но труженик клавиатуры не сдавался — устанавливал, примерял, закреплял и снова тащил.

— Во очкарик дает, — шепнул Ванькин, покручивая пальцем у виска.

Закончив сборку невидимой конструкции, Бейрут ткнул пальцем перед собой. Покачиваясь словно сомнамбула, он подошел к окну. Вытянув руки, совершил несколько осмысленных, но непонятных для окружающих, движений; вдруг, стал полупрозрачным; человеческий силуэт заколыхался, словно хозяин тела сдвинулся в пространстве и времени, на один миг в сторону.

Бейрут, сквозь которого, теперь, можно было видеть падающий за окном снег, снова пощелкал невидимыми клавишами; сделал шаг в воздух, поднимаясь, неспешно взошел на подоконник и, не открывая окна, исчез в подрагивающем стекле.

Илья так и замер с приставленным к голове указательным пальцем и широко открытым ртом.

"Как он это делает?" — вопил его восхищенный взгляд.

— Меня кто-нибудь будет слушать? — напомнил о своём присутствии Тромб.

— Говори! — бросил Дмитрий, тревожно вглядываясь в лицо виртуального товарища.

— Не знаю, чем вы там озадаченны, но у нас проблема, — произнес боец.

Он вдруг исчез с миниатюрных экранов, чтобы через секунду вновь появиться, но уже не таким, как раньше: из его изображения словно вынули несколько десятков пикселей. Исчезнувшая часть была столь незначительна, что никому и в голову не пришло, выискивать причину дефекта картинки.

— Что-то происходит с информацией. Что-то меняет ее сущность, а главное ее плотность. — Изображение Тромба в очередной раз исчезло и через секунду, на экране появилась изломанная искажениями, безжизненная маска.

— Оно проникает в сеть, — продолжил боец, нелепо гримасничая, исчезая и появляясь вновь.

— И преобразует информацию в такие формы, которые не могут оставаться на привычных, магнитных носителях. Это уже не данные. Это куча нулей и единиц, — прошелестели динамики и смолкли, чтобы затем, всем дружно, затянуть привычное и противное «занято».

— Вирусапиенс! — одновременно произнесенное слово повисло в тишине.

— Ему-то это зачем? — спросил Дмитрий, поглядывая, то на Анатолия, то на Жору.

Первым отозвался телохранитель: