В феврале 1764 года епископ Тихон рассылает наставление священнослужителям об их главных обязанностях, а также о браке и исповеди. Рассылается также окружное послание епископа с увещеванием священников жить в соответствии с христианскими заповедями. Иногда святитель прибегает к строгости: за небрежное хранение Святых Даров одного священника он лишил ставленной грамоты, другого отослал на год в монастырь. Но более он заботится не о наказании, а об исправлении виновного. Так, святитель отменил телесные наказания духовных лиц в своей епархии, что было весьма необычно для того времени.

По инициативе святителя на территории епархии открываются духовные училища для подготовки новых священнослужителей: славяно-латинские училища в Острогожске и Ельце и (в 1765 году) семинария в Воронеже. Для преподавания в семинарии епископ Тихон выписал наставников из Киева и Харькова, сам составил программу и написал инструкцию по воспитанию благонравия учащихся.

Много сил потратил святитель на борьбу с языческими пережитками в Воронеже и других местностях епархии: к этим пережиткам святитель, прежде всего, причислял народные празднования Масленицы и Ярилы, сопровождавшиеся всеобщим весельем, пьянством, массовыми кулачными боями, потасовками и т. п. Однажды, 30 мая 1765 года, в самый разгар веселья, он явился на площадь к буйно веселящейся толпе и стал во весь голос обличать «смердящий» праздник, угрожая отлучением от Церкви. Он говорил с такой убежденностью, что только что бушевавшая толпа вмиг присмирела, а затем разнесла в щепы балаганы и разошлась по домам. В следующее воскресенье святитель читал проповедь в соборе и вновь обрушился на тех, кто участвует в «бесовских игрищах». Церковь наполнилась рыданиями и возгласами раскаяния прихожан, а после этого множество людей приходило в загородный дом владыки и каялось в прегрешениях. Празднование же Ярилиного дня с того времени в Воронеже прекратилось (по крайней мере, в таких масштабах).

Святитель Тихон прославился как выдающийся проповедник своего времени. На его проповеди народ стекался отовсюду. Он прекрасно знал тексты Священного писания и творений Отцов Церкви, умел соединять церковный догмат с практическим поучением, всегда мог привести яркий, запоминающийся пример из жизни подвижников и святых. Чтобы приучить к проповеди священнослужителей, он составлял сборники лучших образцов этого жанра, из которых любой, даже не очень образованный священник мог выбирать и зачитывать подходящие к тому или иному случаю. Сам же святитель Тихон прекрасно знал текст Священного писания не только в славянском переводе, но и на языке оригинала. В 1757 году он перевел на русский язык Псалтирь с древнееврейского языка и Новый завет с греческого.

За годы пребывания в Воронеже здоровье святителя, и без того слабое, расстроилось окончательно. Появились нервные припадки с приливами крови, судорогами и мучительными головными болями. Епископ вновь обращается в Святейший Синод с просьбой об увольнении с кафедры, и на этот раз его просьба была удовлетворена. 17 декабря 1767 года святитель ушел на покой с пенсией 500 рублей в год.

Первоначально святитель удалился в Толшевский монастырь в 40 верстах от Воронежа, на берегу реки Асмани. Однако монастырь этот не подошел ему из-за сырого нездорового климата; кроме того, настоятель обители выражал крайнее недовольство появлением в монастыре столь важного в недавнем прошлом лица. Святитель обращается с просьбой о переводе его в Задонский монастырь, расположенный в 90 верстах от Воронежа, на высоком берегу Дона. (Ныне город Задонск — районный центр Липецкой области.) Именно в этом монастыре святитель провел оставшуюся часть своей жизни, почему и вошел в историю православия с именем Тихона Задонского.

Пребывание святителя Тихона в Задонске наполнено иноческими подвигами и трудами. Почти ежедневно он ходил на литургию и вечерню, пел на клиросе; ночи проводил в молитвах и пении псалмов (спал не более четырех часов ночью и еще один час днем); весною и летом работал в монастырском саду; помимо того, рубил дрова, косил траву, занимался другим физическим трудом. Обстановка его кельи была крайне простой, даже убогой: святитель спал на тюфяке, набитом соломой, укрывался заячьим тулупом. У него не имелось даже сундука для хранения вещей, а только ветхий кожаный мешок. Одевался также очень бедно.

Постепенно здоровье святителя стало поправляться. Он даже начал подумывать о возвращении в Новгородскую епархию, куда приглашал его митрополит Гавриил (Петров), один из видных церковных деятелей того времени. Митрополит предлагал Тихону место настоятеля в Иверском Валдайском монастыре. Тихон даже приготовил прошение на этот счет в Священный Синод, но судьбе было угодно, чтобы он оставался в Задонске. Келейник Тихона рассказал о намерении святителя старцу Аарону, жившему в том же монастыре. «Что ты беснуешься? Матерь Божия не велит ему выезжать отсюда» — велел передать старец. «Если так, не поеду», — с кротостью отвечал Тихон и разорвал уже подготовленное прошение.

По своему характеру святитель был человеком горячим, и ему немало пришлось потрудиться над собой, чтобы преодолеть в себе гордыню и стремление к самопревозношению. Случалось, что, проходя по монастырю, он слышал за спиной насмешки иноков или даже монастырских служек. «Так Богу угодно, а я достоин этого за грехи мои», — говорил святитель сам себе. Еще он часто повторял: «Прощение лучше мщения». Однажды святой сидел на крылечке кельи, причем его мучили сомнения. Вдруг к нему подошел юродивый Каменев в сопровождении каких-то мальчишек и ударил по щеке, сказав при этом: «Не высокоумь». И действительно: тотчас святитель почувствовал, что бес высо-коумия как бы выходит из него. Святитель в благодарность за это положил выдавать блаженному по 3 копейки в день.

Долгие годы святитель боролся с искушениями плоти и грехом уныния, который нередко одолевал его. Он часто общался с друзьями: ездил в имение Липовку, принадлежащее помещику Бахтееву, в 15 верстах от Задонска (здесь он иногда оставался месяца на три и больше), иногда заезжал в Толшевский монастырь. В полутора верстах от Задонского монастыря он облюбовал себе полянку, на которой молился; здесь же он трудился над устройством родника. Однако когда его поездки стали возбуждать в окружающих злые толки, святитель тотчас прекратил их. Он общался с друзьями и в монастырских стенах. Рассказывают о таком случае. Однажды во время поста он зашел в келью к своему другу схимонаху Митрофану и застал его вместе с другим своим близким другом купцом Кузьмой Игнатьевичем вкушающими уху и рыбное заливное. Те смутились, ибо еда не соответствовала уставу, но святитель успокоил их словами: «Любовь выше поста», и сам отведал ухи, чем до слез растрогал их.

Прославился святитель и ежедневной щедрой раздачей милостыни. Так было и в годы его святительства, так продолжалось и во время пребывания в монастыре.

В Задонске святитель написал свои главные литературные произведения: «Об истинном христианстве» (1770–1771; в 6-ти томах) и «Сокровище духовное, от мира собираемое» (1777–1779). Он вел обширную переписку, плодом которой стали изданные им «Письма к приятелям» и «Письма келейные» (1772–1775). Эти сочинения принесли ему славу одного из лучших духовных писателей России нового времени.

В годы пребывания в монастыре святой достиг высочайшего духовного совершенствования. В его душе водворился благодатный мир; «все более и более пламенел он божественной любовью, которая не ищет ничего другого, как только явиться перед Лицо Божие», выражаясь словами автора жизнеописания святого. Все большее число людей стекалось в Задонск для того, чтобы сподобиться беседы со святым и получить от него благословения. Как правило, святитель проводил утренние часы в затворе, на молитве, свободные же послеобеденные часы посвящал приему посетителей. С каждым говорил он о том, что для того было важным и нужным. Модников и модниц в напудренных париках и роскошных одеждах святитель обычно встречал сурово и стыдил за украшения, так что многие стали специально переодеваться в простые платья. Записаны случаи исцеления его молитвами больных, бывших уже при смерти. Сподобился святой и дара прозорливости; рассказывали, что он предвидел многие грядущие события не только в своей личной судьбе или судьбах приходивших к нему людей, но и в судьбах России.

Не раз в сонных видениях святитель Тихон видал Божию Матерь. Однажды он видел во сне прекрасный луг и чудесный хрустальный замок, в котором шел пир. Святитель хотел войти внутрь, но услышал голос: «Теперь не можешь войти, потрудись еще. Через три года войдешь». С этого времени святитель уже больше не показывался никому, за исключением келейника и нескольких близких друзей. Он затворился в келье, которую покидал лишь изредка, выходя на крылечко подышать воздухом, и проводил время в молитве, размышлениях о вечности и безмолвии. Милостыню он продолжал творить через других, а наставления подавал лишь письменно.

К тому времени святитель совершенно ослабел здоровьем. К нему возвратились прежние недуги — бессонница, судороги, обмороки; случился почти полный паралич левой стороны тела. Последний год жизни он уже не вставал с постели. Голос слабел и в конце концов сделался чуть слышным, так что понимать его мог только келейник, который и передавал слова святителя окружающим.

Скончался святитель Тихон в воскресенье 13 августа 1783 года. 20 августа, при стечении множества народа, произошло отпевание великого подвижника, а затем и погребение его в том же Задонском Богородицком монастыре, в котором провел он последние годы жизни.

Вскоре после его смерти возле гробницы стали совершаться многочисленные чудеса и исцеления. В 1846 году при сооружении нового храма в честь Владимирской иконы Божией Матери разобрали ветхий каменный храм, под алтарем которого был погребен святитель. При этом тело его было обретено нетленным и перенесено в новую гробницу. Епархиальные власти сообщали об этом, равно как и о чудесах, совершаемых при гробнице святителя Тихона, в Священный Синод и лично царю. 13 августа 1861 года было совершено торжественное открытие мощей и официальное прославление святителя Тихона как новоявленного святого и угодника Божия.

Церковь празднует память святителя Тихона, епископа Воронежского, 13 (26) августа.