Парень, заметив ухмылку на лице Игоря, напрягся.

— Я сейчас, я назад отнесу! — показал он взглядом на мешок.

— Погоди, поговорим! — Игорь попробовал спародировать интонации винного воришки — показалось, что он говорит как-то странно, не по-местному. — Ты сам откуда?

— Отсюдова, из Очакова… Мать на базаре торгует, я тут, на винзаводе, работаю…

— Отсюдова? Из Очакова? — повторил озадаченный Игорь. — Что-то мне это не нравится…

— Что не нравится?! — осторожно спросил парень.

— Всё не нравится. — Игорь оглянулся по сторонам. — Темно тут у вас… А тебе сколько лет?

— Двадцать один… Самохин Иван меня зовут, а по отцу Васильевич…

— И когда же ты родился, Самохин Иван Васильевич? — Игорь заговорил медленнее, четко произнося каждое слово, и тут же показалось ему, что и сам он заговорил как-то не так, с другими, что ли, интонациями.

— В тридцать шестом… Седьмого мая… Чуть-чуть не повезло, а то был бы день рождения в День победы…

Игорь задумался. Тридцать шестой год плюс двадцать один год жизни — всё это складывалось в 1957-й. Бред! Игорь поднял взгляд на винного воришку. Потом снова опустил глаза на мех с вином.

— Что ли, пьешь так много? — спросил.

— Нет, что вы! Я и спортом занимался, за район бегал… Это на рынок, чтоб продать! — сказал парень и тут же осекся, сам себя в правый висок кулаком ударил. Пожалел, что выдал себя с потрохами.

— Вот как, — закивал головой Игорь.

— Это ж мне сколько теперь дадут? — парень перешел на шепот. — Лет десять тюрьмы? Или больше?

— А скажи, какое сегодня число? — спросил Игорь, пропустив вопрос винного воришки мимо ушей.

— Третье октября.

— Ну, пошли, — сказал задумчиво Игорь и показал пальцем на меха с вином. — Бери и пошли!

Самохин поднял мех с вином, забросил на плечо. Оглянулся на милиционера.

— Куда? — спросил голосом обреченного.