Рем, как следует, выспался, так что чисто формально Нилу не солгал. Мари нежилась в постели, отыскивая удобную позу. С обширным животом наперевес сделать это было не просто. Она улыбнулась мыслям любимого, подозвала, и поцеловала наудачу. Тень беспокойства мелькнула на прекрасном лице. Он спустился, перекусил на ходу, и присоединился к Нилу, ожидавшему в гостиной.

— Готов?

— Ага, — отозвался Рем, ликуя, что тот облачился в балахон разработчика, а не Вече. Второй вариант мог навредить его планам.

— Тогда поехали.

Церковь находилась на отшибе. Рус распластался в низине, и простирался на многие километры. Та часть, что они успели рассмотреть вблизи, являлась, скажем, крупинкой в море. До церкви можно было добраться только на корабле. Они летели около часа, не меньше, и Рем начал опускать руки. Он не рассчитал габариты, и соображал, как отвяжется от Нила, когда вернуться. Негодование сменилось раздражением, которое, к счастью, прервала посадка.

Мужчины сошли по трапу, и перед ними возникло сказочное место. Уютные, крохотные домики усеяли зеленую поляну. Вдали водной гладью блестело озеро, отражая солнечные лучи. Возле него и пристроилась аккуратная церквушка с тремя куполами, белоснежными стенами, и резными рамами. Воздух здесь казался холоднее, руки покрылись мурашками. Нил кивнул, и он побрел следом, озираясь по сторонам. Раньше такой божественной красоты ему видеть не доводилось. Само место благоволило, приветствовало, умиротворяло, и на душе воцарился покой. А как только зашли в храм, его затмило восторгом. Мощеные полы из дерева, увешанные иконами стены, и алтарь, сверкавший золотым напылением — королевская красота. Изваяние создавали маленькие люди, и Рем готов был признать, что они обладали исключительным вкусом прекрасного, в отличие от высоких собратьев, предпочитавших практичность. Но самым приятным явлением оказался запах, от которого слегка закружилась голова.

— Это масло, — ответил на немой вопрос Нил, наслаждаясь пребыванием. — Мы с Наей были молоды, как и Амина, когда поженились. В этой церкви.

— Вы верующие? — удивился он, разглядывая, как рабочий шкрябает скамью. Кое-где виднелись недоработки, которые тщательно старались устранить.

— Я принял веру, Ная нет. — «Ещё бы», — саркастично подумал Рем.

Они присели перед алтарем, и он задрал голову, дивясь высоте купола.

— Думаешь, она совершает ошибку? — спокойно спросил Нил, под стать обстановке. Рем кивнул. — С тех пор как она выздоровела, сердце не на месте. Гложет, хоть убей.

— Понимаю. Мы ведь чуть её не потеряли. Думаю, это нормально, — прикрыл глаза, вдыхая полной грудью.

— Не к добру это, друг мой. Не к добру.

Рабочий день подошел к концу, и мужчина в сером балахоне отправился домой, а они, сидя в тишине, думали о своём: Нил о дочери, Рем о Мари. Он вдруг понял, что мог попросить Бога о чём-то важном, момент казался подходящим. Существовала лишь одна вещь, которой желал больше всего на свете — сохранить жизнь любимой и малыша. Рем сформулировал мысль и представил, как она, заключённая в шарик света, птицей вспорхнула под купол, прорвалась, и устремилась в небо. Минимусы верили в земное присутствие Бога, а он был уверен, что тот живет на небесах. На Земле даже для людей не хватало места.

Когда вышли на улицу, солнце уже клонилось к закату. Он начал поторапливать Нила. Полёт завершился, и тот сразу отправился к Нае, выдумывать историю не пришлось. Рем обогнул пару улиц и отыскал ту самую, что вела к «Стрекозе». Преодолевая ступеньки, думал, какое дурацкое название выбрали для заведения. Жучок ассоциировался с чём-то легким, невесомым, а не затхлым и темным. Потрёпанная вывеска качалась на разыгравшемся ветру, волосы метались по лицу, застилая глаза. Он с усилием ворвался внутрь, не успел затормозить, и рухнул, разломив ближайший стол пополам. Оглушительный гогот заложил уши. Кто-то поднял его за шкирку и поставил на ноги. Перед глазами перестало плыть, и он рассмотрел Булата.

— Ну, ты даёшь! — басил одноухий.

Из дальнего угла раздались хлопки, и гомон стих, тишина стала осязаема. Страх. Он чувствовал его кожей. Булат напрягся всем телом, вена проступила на шее. Рем огляделся. Зал был заполнен разношёрстными людьми, и сегодня их прибыло больше, чем в прошлый раз. У кого-то не было руки, или глаза, или ноги. Они все стали обузой для общества. Хлопки прекратились, и из тени показался Магнус. Выглядел незнакомец устрашающе. Те, кто стоял в первом ряду, попятились, натыкаясь на собратьев. Он был высок в росте, широкий, плотного телосложения. Редкий экземпляр. Балахон обтягивал грудь, прилегая вплотную. Темный цвет лица, загоревшего на солнце, едва выделялся в заведении лишенном яркого света. Выдающиеся скулы переходили в массивный подбородок, чёрные глаза сверлили толпу. Такой взгляд мог поглотить кого угодно, затянув в опасную бездну. На руках и шее исполина красовались шрамы. Он выждал паузу, нагоняя страху, и мужественный голос загрохотал, отскакивая от стен.

— Братья! Мы собрались, чтобы вершить судьбы! — Булат вздрогнул всем телом, словно очнувшись. — Парламент составляют глупцы! Они полагают, что хвостатые твари способны на мир! Тогда скажите мне, почему жертвой пали наши братья?! Отчего главу ловцов держали в плену несколько дней?! — Толпа взревела, подстрекаемая пламенной речью. Сердце Рема рухнуло в пятки. — Они начали затапливать столицу! И готовы были покончить с нами! Я лично видел, как вода поднимается! Ловцы и правитель глупы! Они не видят сути, — тяжело вздохнул, утомившись. — Мы прошли огонь и воду! Мы опытные бойцы! И знаем, что представляет опасность! — Черты лица исполина казались знакомыми, только откуда он вспомнить не мог.

— Ларо сказал, что заключено соглашение! — выкрикнул Минимус из второго ряда. Магнус приблизился, испепеляя его взглядом.

— В любой момент оно лопнет, как мыльный пузырь, — процедил он сквозь зубы. — Кто тогда защитит тебя? Твари невероятно сильны! Особенно на своей территории! — брызгал он слюной. Человек, выступивший против, поник, низко опустив голову. — Что скажете?! Будем ждать смерти?! Или дадим бой первыми?! — Крики толпы достигли апогея.