– Прозит! – кивнул Скорцени и тут же двумя глотками осушил свой бокал.

Таврин же сделал один маленький глоток и поставил бокал на столик. Скорцени этого будто и не заметил. Он задал новый вопрос:

– Как вы думаете, Таврин, можно ли провести в Москве операцию, подобную той, что я осуществил в Италии?

Скорцени не упомянул имени Сталина, но Таврину стала понятна его мысль – речь шла о похищении Сталина. И он, не задумываясь, отрицательно покачала головой.

– Увы, господин штурмбаннфюрер! В Москве проведение такой операции нереально, поскольку Россия не Италия.

Скорцени недовольно поморщился, налил себе в бокал еще коньяку, выпил и посмотрел в упор на собеседника.

– Вы знаете, Таврин, какую надежду на вас возлагает Управление имперской безопасности и конкретно мой отдел?

– Так точно, господин штурмбаннфюрер, – Таврин даже выпрямился в кресле.

Скорцени удовлетворенно кивнул:

– Так смотрите же, не подведите Германию, фюрера и меня.

– Запомните, Таврин-террорист должен действовать решительно и смело и не бояться смерти, так как малейшее колебание и трусость могут погубить все дело.

Скорцени снова наполнил бокалы коньяком и на сей раз выпил, смакуя. Почувствовавший себя гораздо увереннее, нежели в начале встречи, Таврин также опустошил свой бокал и тут же, осмелев, попросил:

– Штурмбаннфюрер, я принял для себя решение и готов к любому заданию и даже к любому исходу для себя. Но мне все же хотелось бы услышать именно от вас подробности операции по освобождению дуче. Возможно, я узнаю нечто, что пригодится мне в моей деятельности.

Скорцени, уже слегка охмелевший, удовлетворенно хмыкнул, вынул из нагрудного кармана кителя часы, открыл крышку, взглянул на циферблат, затем убрал часы обратно.

– Ну что же, двадцать минут у меня для тебя еще есть. Пожалуй, поделюсь своим опытом.