Проект светской веры в демократию становится следующим шагом модернизации и перепроектирования США, ставших после войны самым мощным государством Запада, его гегемоном, подчинившим остальные западные общества, в том числе идеологически. США взяли на себя защиту западноевропейских стран, запретили им воевать друг с другом, сосредоточили в своих руках экономическую выгоду от войны, то есть стали сверх-обществом, обществом над другими обществами. И именно США должны были дать исторический ответ взлёту СССР. Подобное проектное решение является насилием над взятым теперь уже в качестве материала механизмом технической, цензовой демократии, не рассчитанным на всё население — вместе с женщинами, неграми, неимущими. Однако без наделения каждого американца формальными избирательными правами и электоральным поведением демократия не может стать официальной религией, верой всей нации, не может стать всеобщей. Не отказавшись от ценза, такую демократию нельзя поставлять в качестве образца на экспорт. С этого момента выработка и политическая реализация управленческих решений окончательно разделяются с демократическими декорациями и никогда более не встречаются вместе.

Суть производимых господствующим сообществом подлинных решений и действий публично никогда не обсуждается и, более того, скрывается, что становится существенным условием их реализации. Светская вера в демократию строится как всеобщая за единственным и существенным исключением — само господствующее сообщество эту веру в действительности не исповедует, на себя не распространяет. Внутри себя это сообщество делит власть — но тайно, а не публично, как в античной демократии. Эта светская вера — утопия для управляемых, развитие предшествующей философской утопии общественного договора. Западная политика для публики превращается в имитацию «дискуссии» и «борьбы» за уже вменённые решения. В СССР же продолжает сохраняться публичная власть, открыто обсуждающая свои планы, и, что крайне важно, сама исповедующая собственную официальную религию.

Всеобщая управляемая демократия, вырастая из демократии технической, являясь её предельным вариантом, в то же время находится уже «по ту сторону» от реальности власти, утрачивает всякую связь с действительной демократией античности. Всеобщая управляемая демократия — это чистая имитация участия во власти с нулевой ответственностью для участника. Всеобщая демократия окончательно оформляет профессиональную политику как сферу деятельности тех, кто, не обладая ни капиталами, ни властью, должен разыгрывать спектакль для массового всеобщего избирателя, подчиняя задаче формирования доверия к этому спектаклю всю свою жизнь, биографию, карьеру.

Всеобщая управляемая демократия открыто противоречит главному признаку реальной власти. Ведь власть — это открытое, публичное подчинение большинства меньшинству. Власть — основное общественное отношение. Государство — высшая цивилизационная форма власти, её правового воспроизводства. Ничего этого нет в конструкции всеобщей демократии. Меньшинство якобы подчиняется большинству. Само большинство якобы никому не подчиняется. Государство существует в дополнение к согласному с самим собой большинству как бы только для приведения к порядку меньшинства, поэтому становится сервисным институтом и якобы исчезает в исторической перспективе.