Аресты, репрессии, доносительство – явления вроде бы тесно связанные. Но и в этой трагической стороне российской жизни, наступившей в начале 1930-х годов, есть немало мифов и белых пятен. Остановлюсь на мифе о доносительстве и о том, что доносы на врагов народа – чуть ли не национальная черта россиян. В перестроечно-постперестроечной публицистике, скорее всего, с легкой руки члена Политбюро А. Яковлева, контролировавшего протестное демократическое движение в нашей стране, появилось слово «народ-доносчик». Вполголоса и даже с пониманием и сочувствием некоторые ораторы объясняли: «Если миллионы сидели, то и доносили тоже миллионы». Эта сознательная ложь преследует понятную цель: раз уж властям пришлось признать факт массовых преступлений против народа, то вину за происходившее надо свалить на сам народ.
В действительности репрессии 1930-х годов проходили по планам и разнарядкам, присылаемым из центра. Региональные управления НКВД получали шифротелеграммы: «К такому-то сроку вы обязаны арестовать такое-то количество японских шпионов». После чего запускалась машина террора, и план выполнялся, а нередко и перевыполнялся. По данным центра «Мемориал», 94 % заключенных попадали в лагеря по решению карательных органов и только 6 % – по инициативе деморализованных граждан. Немногие инициативщики просто мешали работе чекистов, на что последние нередко жаловались.
Механизм репрессий ударил, конечно, не только по экономике. К середине 1930-х годов властям удалось взять под контроль почти всю творческую жизнь страны. Были созданы так называемые творческие союзы – Союз писателей, Союз композиторов, Союз художников и т. д., члены которых попали под полный государственно-идеологический контроль. Руководство союзов, в которое входили и представители спецслужб, тщательно следило за тем, чтобы творческие работники действовали в полном соответствии с линией партии. Те же, кому отказывали в доверии, кого в Союз не принимали или из Союза исключали, лишались права публиковать свои книги, выставлять свои картины и, значит, теряли возможность зарабатывать на жизнь своим творчеством… (Союз писателей СССР был создан в 1934 году на I съезде писателей СССР, организован в соответствии с постановлением ЦК ВКП(б) от 23 апреля 1932 года. Позднее был создан ордена Ленина Союз композиторов СССР и т. д.)
Особая тема и отдельная история – годы перелома и трагическая судьба русского крестьянства. К началу 1930 года в стране действовало 24 млн индивидуальных крестьянских хозяйств. Такое количество пусть небольших, но
Сдача скота, своей коровы, лошади, инвентаря в безликую коллективную собственность никого, кроме последних люмпенов-лодырей, не устраивала. Столкнувшись с массовым крестьянским протестом, после различных политических отступлений и маневров Сталин принял окончательное решение о ликвидации кулачества как класса, а точнее, об объявлении крестьянству войны голодом. В зиму 1932–1933 годов все продовольственные запасы в селах были изъяты и вывезены на охраняемые госсклады. Особенно жестко распоряжение об изъятии реализовывалось в Украине и в Казахстане, а также в Монголии, где изымали скот. В СССР умерло от голода огромное количество сельских жителей. В целом по стране замалчиваемый по сей день второй искусственный голодомор погубил 7 миллионов человек. (Напомню, что трагедия Холокоста, которую по праву ежегодно вспоминает и отмечает весь мир, – это гибель 6 миллионов евреев.) После трех недель тотального голода Сталин дал команду оказать крестьянству продовольственную помощь. Ведь кто-то должен был проводить весенний сев… В итоге выжившие и уцелевшие крестьяне весной 1933 года побрели записываться в колхозы. Задача провести полную коллективизацию была выполнена, сопротивление деревни – сломлено. А само крестьянство как важнейший хозяйственно-экономический субъект и самостоятельный слой русского общества, а также как важнейший социокультурный фактор российской цивилизации прекратило свое существование.
Проведенные сталинские преобразования превратили российское общество во вторично крепостное. Люди не могли протестовать и выражать свое недовольство политикой государства, поскольку работать и зарабатывать на жизнь они могли только на государственных предприятиях (других не осталось). Лишение несогласного человека рабочего места напоминало первобытные времена изгнания несогласного из племени. В 1936 году, в разгар Большого террора и разгрома актива большевицкой партии Сталин принял новую Конституцию, объявившую о построении в основном социализма в СССР. (Мог бы заявить и о построении коммунизма, кто бы спорил…)
Но принятие Конституции нельзя считать банальной пропагандой или чистым мифотворчеством. Утверждение о построении социализма в закодированной форме выражало важное социально-политическое изменение. Реальный смысл произошедшего состоял в констатации, что в СССР никакой социальной группы, слоя или класса, готового противостоять линии партии, больше не существует. Несогласными могли оказаться только отдельные индивиды, разрозненные и неорганизованные отщепенцы, уклонисты, вредители, враги народа и т. д., и т. п. Борьба за построение советского социализма, т. е. за тотальное духовное и экономическое порабощение великого народа и великой страны увенчалась успехом.
Однако в момент триумфа сталинской внешней и внутренней политики, триумфа, который, казалось, уже никто и никогда не поколеблет, произошли события, заставившие вождя и тирана вновь, вторично после ленинского НЭПа скомандовать всей партноменклатуре: «Отступаем!»
Рассказ 4. Второе отступление номенклатуры. С 3 июля 1941 года до лета 1946 года
Я уже писал, что советский режим мечтал и нуждался в разжигании большой войны или, на официальном языке, мировой революции. В Кремле постоянно отслеживали происходящие в мире изменения, но подходящий момент долго не наступал. В 1920-е годы разрушенная российская экономика исключала возможность развязывания большой войны. С начала 1930-х военное производство в СССР стало расти невиданными темпами, в 1935 году количество произведенных у нас танков превосходило количество танков, произведенных в Польше, Англии и Германии, вместе взятых. Но теперь для развязывания боевых действий не складывались подходящие внешние условия.
Германия могла бы стать потенциальным союзником Сталина, для немцев не было задачи важнее, чем денонсация любым путем унизительного и разорительного для нее Версальского мира. Рейтинг Германии, проигравшей в Первой мировой войне, в международной политике был близок к нулю.
А как с СССР? После Версаля, куда советская делегация из-за предательства большевиками Антанты вообще не была допущена, Советский Союз также превратился в мирового изгоя и выпал из системы международного права. Товарищи по несчастью Берлин и Москва надеялись на поддержку друг друга. В Веймарской республике существовали политические силы, стремившиеся уклониться от исполнения версальских обязательств, и они нашли общий язык с Кремлем. Однако с приходом к власти Гитлера отношения между двумя странами охладели. А с началом в 1936 году Гражданской войны в Испании, в которой Берлин и Москва занимали противоположные позиции, контакты между ними были почти полностью заморожены…
И вот 1 апреля 1939 года война в Испании завершилась. (Победивший каудильо Франко просидел в своем кресле 36 лет!) А уже 23 августа 1939 года Риббентроп и Молотов подписали в Кремле секретный протокол, означавший, что два диктатора договорились о взаимной поддержке и совместном развязывании новой войны. (К этому времени Гитлер еще не думал и не планировал захват всей Европы. Берлину был нужен союзник для захвата Польши, тем более что Муссолини в военной помощи рейху отказал.)
Подписание секретного протокола стало также триумфом сталинской политики. (На географической карте-приложении к протоколу, указывавшей территории, переходившие в будущем под контроль СССР, Сталин в эмоциональном порыве оставил подпись длиной 59 сантиметров.) Дружба двух диктаторов подкреплялась многоплановым и глубоко засекреченным военным сотрудничеством (см. монографию наших историков Ю. Л. Дьяковой и Т. С. Бушевой. Дьякова, Ю. Л. Фашистский меч ковался в СССР ⁄ Ю. Л. Дьякова, Т. С. Бушева. – М. 1992.) В 1939 году в Москве на экраны вышел фильм каудильо Франко И. Пырьева «Трактористы», в котором местный партсекретарь мечтательно произносит: «Эх, хорошая война нужна, чтобы потом республик двадцать вошло в наш Союз!..»
Однако время политического успеха вождя и его ничем не омрачаемого безраздельного контроля над Россией неожиданно прервалось. 22 июня началась Великая Отечественная война. А 3 июля 1941 года началось новое, идеологическое отступление номенклатуры.
…Первые часы и дни войны – это время сталинского непонимания и неверия в очевидное, время растерянности и трусости. 25 июня Сталин поручает Берии связаться с Гитлером, предложить ему мир, передачу всех захваченных фашистами территорий, а в последующем переход к совместным действиям. Заместитель Берии срочно встретился в Москве в ресторане «Арагви» с послом Болгарии Иваном Стаменовым и попросил передать предложение Сталина в Берлин. Спустя три дня, не получив (по невыясненным причинам) ответа, Сталин наконец сознает, что война стала неизбежной. 30 июня создается новый единый орган управления – Государственный Комитет Обороны. Спустя две недели после начала войны Сталин наконец обращается по радио к советскому народу.
Уже это первое обращение показало, что начался стремительный отказ от коммунистической мифологии. Вместо «коммунисты и беспартийные» Сталин обратился: «Товарищи! Граждане! Братья и сестры!» Войну он назвал Отечественной, как назывались войны 1812 и 1914 годов, а не какой-нибудь большевицко-нацистской…
Вскоре Сталин начинает – как бы – восстанавливать русскую историю. Речь на параде 7 ноября 1941 года он заканчивает словами: «Пусть вдохновляет вас в этой войне мужественный образ наших великих предков Александра Невского, Дмитрия Донского, Кузьмы Минина, Дмитрия Пожарского, Александра Суворова, Михаила Кутузова!» (Официальная пропаганда не стала вспоминать, что мавзолей Пожарского в древнем Суздале был до основания разрушен большевиками в 1933 году. Про внука Кутузова и потомка Суворова, один из которых служил священником в Русской освободительной армии, а другой отбывал срок в ГУЛАГе, газета «Правда» также ничего не написала.)
Появляются новые военные награды – ордена Суворова, Кутузова, Хмельницкого, Нахимова. Первоначально предлагалось назвать награду именем Корнилова, но Сталин сообразил, что однофамилец первого руководителя обороны Севастополя генерал Корнилов был одним из лидеров Белого движения, и его заменили на Нахимова. Возвращается введенное Петром I звание «гвардия», в конце войны вновь появляется победная георгиевская ленточка… С конца 1941 года советские газеты прекращают печатать прежний обязательный эпиграф «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» Вместо него теперь в газетной шапке заголовки «За Родину, за Сталина!» или «За победу над Германией!»