Ривен не ответил.
Расположенный в подвале больницы Томильяр склад ортопедического оборудования, на котором они провели несколько часов, скорее, заслуживал название «свалка ортопедического оборудования». Сидя среди сломанных инвалидных кресел, отживших свой век искусственных рук и ног и заржавевших осей для выпрямления конечностей, парковщик предавался не слишком приятным воспоминаниям о последней встрече с Хулией. Она состоялась именно здесь, в забитой старыми протезами подсобке, где они со стариком коротали время до встречи с охранницей морга.
– Пойдем? – повторил священник.
Они в полной темноте сидели на полу, привалившись к стене.
Ривен решил, что пришло время высказать вслух мысль, мучавшую его весь день.
– На этот раз похоже…
– Нет. Не думаю, что вы ошибаетесь.
– А еще выговорили, что в эту игру может вмешаться некая… третья сила. Ведь говорили?
– Не стану отрицать.
– Отлично. По-моему, настало время поподробнее рассказать мне о наших противниках.
– Боюсь, это время еще не настало, – Альваро поднялся на ноги и принялся отряхивать брюки.
– Это еще почему?
– Доверьтесь мне, я все расскажу, когда будет можно.
Ривен тоже встал и закурил сигару, опершись о шаткий стол; он всем своим видом давал понять, что не собирается никуда идти.
– А если я скажу, что мне осточертело ждать?
– Ривен, – священник, уже стоявший в дверях, обернулся и посмотрел на помощника с мягкой укоризной. – Вы еще не готовы узнать больше, чем знаете на сегодняшний момент.
– Почему?
– Обещаю, как только…
– Почему?
– Потому что вы мне не поверите. – Теперь Альваро потерял терпение и возвысил голос. – Вы бы поверили, если бы я сказал, что параллельно католической церкви на протяжении многих веков существует мощная, разветвленная организация с агентурой по всему миру и почти неограниченной властью? Что святая инквизиция не исчезла, а только ушла в тень? Что наши противники готовы на что угодно, на любую гнусность, чтобы заполучить книгу, самую обыкновенную книгу? Вы бы поверили, что существует книга, которая включает в себя все книги, что были и еще будут написаны? – Священник вздохнул и добавил уже спокойнее, с глубокой печалью человека, которому не с кем разделить невеселую правду: – Вы бы поверили?