– Можешь не рассказывать. Не так уж это важно.

– Но…

– Забудь. Для отчета хватит.

Романа устало оперлась о стол, комиссар скользнул по ней отсутствующим взглядом.

– Во что ты ввязался, Педро?

– Останься со мной и узнаешь. Давай держаться вместе.

– Такие истории ничем хорошим не кончаются. Рано или поздно все рухнет, и мы первыми окажемся под ударом. И даже если нам удастся заработать какие-то гроши, мы не сможем сунуться в банк.

– Ничего общего с историями о продажных легавых, о которых пишут в газетах, – усмехнулся комиссар.

– Правда?

– Никакой мафии, будь она неладна, никаких финансовых потоков. И даже никакой политики. Организация, с которой я имею дело, существует уже много веков. Только вдумайся в эти слова – веков!

Бенарке задумалась над словами комиссара.

– А у тебя какой интерес? Деньги, власть?

– И деньги, и власть. Другими словами, контроль. – Полицейский почти вплотную приблизился к девушке. – Контроль, который я начинаю терять. Мне пятьдесят лет, Романа. И я не намерен выпускать из рук свою судьбу. Я хочу по-прежнему держать мир за яйца, а силенок становится все меньше. Если через пару лет он, – Арресьядо ткнул себя в пах, – перестанет работать, я хочу, чтобы рядом была юная красотка, готовая сосать хоть полчаса, пока он не станет твердым. Я хочу иметь возможность купить цыпочку вроде тебя и уважение окружающих. Уважение – это не когда люди кладут в штаны, если ты повысишь голос, а когда они вздыхают с облегчением, если видят, что ты в хорошем расположении духа… – Он протянул руку и осторожно погладил ямку между ее ключицами. – Чтобы сохранять контроль, когда становишься развалиной, нужны большие средства.

– Не все можно купить за деньги. – Романа немного отодвинулась; совсем немного.

– Зависит от того, кто ими распоряжается. Например, если я подарю тебе бриллиантовое кольцо или спортивную тачку, ты, с большой долей вероятности, рассмеешься мне в лицо. А вот если я подарю тебе колье из настоящего жемчуга, не для того, чтобы ты его носила, а для того, чтобы ты могла перебирать жемчужины одну за другой, одну за другой… – Последние слова он прошептал девушке на ухо, почти касаясь его губами.

– Педро… Я вовсе в тебя не влюблена.

Отсмеявшись, комиссар оглядел Роману с головы до ног: высокие черные ботинки, гладкие черные чулки, короткая черная юбка, тесная черная водолазка, влажные черные глаза. Обхватив девушку за плечи, он усадил ее на стол и принялся перебирать густые темные кудри. Романа не противилась.

– Я знаю. Но со мной ты заводишься. – Руки Арресьядо на миг обвили талию девушки и тут же скользнули выше, к ее груди. – Ну какой молокосос твоего возраста заставит тебя так раскраснеться? – Комиссар бесцеремонно раздвинул коленом ноги девушки и толкнул ее на стол. – Давай держаться вместе… Я вознесу тебя за облака и уроню в бездну… Оставь любовь тем, кто никогда не познает ничего подобного… – Рука мужчины проникла женщине под юбку слишком далеко, и женщина не спешила отстраняться.