—
— А сейчас? — спросил Эрик.
Матиас молчал.
Эрик потянул Стейси за руку и обиженно сказал:
— Ну почему вы мне не говорите?
— Это то же самое, — шепотом ответила Стейси.
— То же самое?
—
Стейси поняла, что говорило растение, догадаться было не трудно. Но Эрик не унимался:
— Это что-то о Джефе?
—
— Оно спрашивает, где Джеф. Потом говорит, что он здесь. А потом — что он мертв.
Теперь на поляне уже с десяток голосов повторяли:
—
Дождь прекратился перед рассветом. Когда солнце стало всходить, тучи немного рассеялись и показалось голубое небо.
Эрик, Стейси и Матиас выбрались из палатки, как только первые лучи осветили землю.
Носилки с останками Пабло были сплошь оплетены растением. Неподалеку лежали кости Эмми. Они были разбросаны вокруг спальника. Стейси медленно подошла к ним и осторожно сложила вместе.
Всю ночь Эрик кашлял. Голова у него болела. Вся одежда была насквозь мокрая. Кроме всего этого, Эрик ужасно хотел есть, замерз и смертельно устал. Он уже не верил, что что-то может измениться, и почти смирился, что остаток его жизни пройдет в этом холоде и грязи.
Матиас подошел к носилкам, нагнулся над останками Пабло и начал срывать с них стебли.
Эрик настолько устал, что уже ничего не чувствовал, кроме пустоты. И даже когда он вдруг ощутил, что на груди, прямо под кожей опять что-то движется, и пальцами нащупал там опухоль, у него не было ни страха, ни паники.