А вечность стояла в углу и готовила очередную шутку.

– …Алексиус понесет поросенка!

Услышав эти слова Тофона, Леша вздрогнул. Грустные мысли моментально вылетели из головы. Он невольно шагнул назад и отрицательно замотал головой.

Реакция Пандоры была схожа.

– Нет! – хором воскликнули они и переглянулись.

Тофон нахмурился.

– Он недостоин!

– Я недостоин!

Леша снова встретился взглядом с Пандорой. Он с трудом сдерживал смех, Пандора же, напротив, негодовала. Его веселье еще больше разозлило ее.

– Этот раб слишком мало живет у нас! Ты плохо его знаешь, отец! Его грязные лживые помыслы могут оскорбить Богиню!

Алексей был полностью согласен с девушкой, но поддержать ее вслух не решился. Лишь тихо кашлянул и потупил взгляд.

Но Тофон жаждал всем воздать по заслугам:

– Я вижу, что не ошибся: скромность – еще одна присущая Алексиусу добродетель. Этот раб очень хороший, верный и честный слуга.

Пандора криво усмехнулась, но Тофон, не заметил этого.

– Пусть он недолго живет в нашей семье, но своей службой доказал свою верность. Клянусь Громовержцем, Алексиус будет участвовать в процессии! Это не обсуждается!

Дни перед мистериями были полны треволнений. Получив под свой контроль остальные гончарные мастерские, Алексей рьяно принялся за работу. Разделение труда, оптимизация производственных процессов и специализация дали потрясающий эффект. Признаться, он даже подумывал об аутсорсинге. Но руки еще не дошли до этого. Зато Алексиус переоборудовал одну из мастерских в огромный магазин самообслуживания. Такого Афины еще не видели. Он завлекал горожан спецпредложениями, ассортиментом и подарками. Покупатели повалили толпой.

Периодически в мастерские заглядывал Тофон. Перед мистериями он часто посещал агору, иногда вместе с Пандорой. Конечно, она, как и всякая добропорядочная девушка, почти не выходила в город. Но иногда Тофону приходилось брать ее с собой за покупками, как же иначе выбрать косскую парчу или лидийские украшения? И, конечно же, Алексея привлекали к этим мероприятиям, как самого сообразительного и подкованного торговых делах.

На этот раз Алексей вынужден был топтаться на самом солнцепеке, препираясь с прижимистыми лавочниками, вместо того чтобы спокойно возлежать в уютной прохладе своего «кабинета», как он в шутку называл небольшую каморку в гончарной мастерской, в которой проводил большую часть времени, занимаясь учетом и планируя работы.

– Сколько?! Девять драхм? Да за такие деньги, клянусь Гермесом, можно купить пять локтей приличного аморгосского сукна, а не эти дрянные тряпки!

Конечно, Леша торговался для проформы. По сути, ему было абсолютно все равно. Но положение обязывало.