Он судорожно сглотнул:

– Я… Я раб Тофона…

Теодор поперхнулся и сбился с шага:

– Раб? – он с новым выражением оглядел Лешу, задержав взгляд на грязном, обтрепанном подоле хитона и огорченно пробормотал: – И вправду… Как я сразу не сообразил…

В его голосе не было злости, презрения или обиды. Скорее, досада на свою недогадливость.

Он пошарил у себя на поясе и тут же спохватился:

– Проклятье! Кошелек остался у Полизала! Ну и пусть подавится, мытарь!.. Мне нечем заплатить за твое молчание, раб. Хочешь, угощу тебя вином? Недалеко стоит харчевня моего хорошего друга…

Леша отвернулся:

– Не надо… Спасибо за великодушное предложение… Господин…

Теодор с легким удивлением взглянул на него и отвернулся. Дальнейший путь они проделали молча.

Вскоре показался знакомый дом.

– Мы пришли, – остановился бородач.

– Благодарю, господин.

Теодор вздохнул:

– Я благодарен тебе, раб.

Скрипнув зубами, Леша почтительно отворил калитку и пропустил Теодора вперед.

Алексей сидел в пустом дворике, прислонившись спиной к алтарю, слушая треск цикад, и смотрел в небо. Земля еще хранила дневное тепло, но прохладный воздух заставлял поеживаться и сильнее кутаться в хитон. Леша разглядывал первые звезды и представлял, как в бесконечной космической бездне, пожирая пространство, выходят на ударные позиции зловещие корабли чужих. Казалось, что вот-вот очередная звезда вспыхнет, коротко озарив Вселенную яростным испепеляющим жаром. И от этого сердце беспомощно замирало и проваливалось в бесконечную пустоту космоса.

Ночной сумрак стремительно набегал с востока. Леша чувствовал, как там, с трепетом ожидая грозную поступь македонских фаланг, лежат беззащитные Персия, Мидия, Индия, готовые отдаться дерзкому завоевателю и одарить его волшебными сокровищами Востока. Казалось, сейчас оживали его детские мечты. Как сладко и захватывающе мальчишкой было представлять себя косящим из пулемета стройные шеренги синих французских мундиров, рвущихся на Шевардинский редут. Как увлекательно было наблюдать в воображении, как взрываются котлы медленно погружающегося в холодную воду Тирпица, пораженного под самую ватерлинию двумя ракетами с ударного реактивного штурмовика. С каким восторгом в детских мечтах, захлебываясь от возбуждения, он кричал: «Огонь!», паля из недавно отлитых орудий по наступающему на Фермопильский проход полчищу персов… И вот сейчас нужно всего лишь сделать первый шаг, закручивая кровавую мясорубку прогресса. Решиться на это оказалось невыносимо трудно. Но, глядя на злые, опасные звезды, Леша понимал, что это неизбежно…