– Отпустите меня! – Фредди сердито рванулся, и мужчина рассмеялся. Наверное, все дело было в смехе: если бы он не засмеялся, Фредди бы не пришел в такое бешенство. Роуз протянула руку, чтобы остановить его, но было поздно. Глаза Фредди стали еще темнее, чем обычно: теперь они казались черными, как угли, на фоне бледной кожи и светлых волос. Мальчик закрыл глаза, а его губы искривились в самодовольной усмешке; засвистел ветер, раздался треск, и офицеры, сгрудившиеся вокруг детей, бросились врассыпную – откуда-то сверху упало тяжелое бревно.
Молодой лейтенант никак не смог бы доказать, что именно Фредди заставил бревно ударить его по плечу. Да и никто не смог бы. Но все знали. Пальцы офицера выпустили рукав мальчика, и тот отвернулся, отряхивая курточку и удовлетворенно посматривая на испуганные лица моряков.
В толпе офицеров пробежал тревожный шепот. Никто не попытался остановить Фредди, когда мальчик побежал в сторону люка. Некоторые даже отошли подальше от Роуз и Билла, что не удивило девочку. Моряки – народ суеверный, а бревно явно упало не случайно.
– Она тоже из этих? – прошептал один младший офицер, и Роуз попыталась придать себе внушительный и угрожающий вид. Но сейчас она совсем не чувствовала себя всемогущей волшебницей. Кровь Билла капала на ее плащ, и от этого зрелища ее мутило намного больше, чем от качки. Она не двинулась с места, сидя рядом с мальчиком, обнимая его за плечи и стараясь придерживать его голову, а другой рукой сжимая карман плаща, в котором лежала ее фарфоровая кукла.
– Что происходит?
Тошнота немного отступила, когда Роуз услышала этот спокойный голос; она с облегчением обернулась и увидела знакомую пару остроносых туфель, приближавшихся к столпившимся вокруг нее белым бриджам.
– Как вы обращаетесь с моей ученицей? Роуз, дорогая, ты цела? – В голосе мистера Фаунтина звенело возмущение, и моряки отступили, пропустив его к ней. – И что случилось с этим мальчиком?
– Мои люди заметили, как он выбирается из чемодана в трюме. – Капитан не сдал позиций и злобно глядел мистеру Фаунтину в глаза. – Потрудитесь объяснить почему.
– И не подумаю. – Мистер Фаунтин как будто оскорбился, словно объяснения были ниже его достоинства. – Однако я могу подтвердить, что это один из моих домочадцев. Я не планировал брать его с собой, но полагаю, он очень пригодится. Очевидно, что дисциплина на борту этого судна оставляет желать лучшего. Моей дочери и моей ученице потребуется слуга мужского пола, чтобы охранять их в подобной среде. Вы, – он ткнул пальцем в одного из младших офицеров, – проследите, чтобы его отвели в мою каюту. Мне придется потратить драгоценную энергию на его исцеление. Надеюсь лишь, что это не замедлит работу, которую я должен выполнить для Его Величества. Роуз, Фредерик, за мной.
Глава 8
– Не проснулся еще? – Фредди перегнулся через плечо Роуз, чтобы посмотреть на Билла.
Роуз покачала головой. Пока его несли в каюту, Билл снова потерял сознание и сейчас лежал на койке Фредди. Его лицо было мертвенно-бледным.
– И о чем он только думал? – пробормотал Фредди, устраиваясь на сундуке и глядя на замотанную голову Билла. – Если ему так хотелось побывать в море, почему он просто не поговорил с хозяином? И я все еще не понимаю, как он сюда попал.
– Билл спускал с чердака все чемоданы, – объяснила Роуз. – Должно быть, он нарочно добавил один лишний.
– А потом заперся в нем? – сомневался Фредди. Это казалось неправдоподобным.
Роуз вздохнула. Фредди не понять.
– Он же не волшебник, Фредди. Что еще ему было делать? – Она поежилась, вспоминая вчерашнее долгое и скучное путешествие в тряской карете по ухабистым дорогам. Вспоминая, как становилось все холоднее и холоднее. У Билла не было мехов, и он не мог знать, сколько еще осталось ехать. Бесконечная темнота вперемежку с приступами страха каждый раз, когда кто-нибудь открывал дверцу экипажа с багажом, чтобы проверить, не вывалились ли чемоданы. – А если бы чемодан положили вверх ногами? – Она сглотнула, снова борясь с тошнотой. – И как он выбрался?
– Так у меня ж был нож, – раздался голос, и Фредди с Роуз обернулись.
Гус выпрыгнул из гамака и сел Биллу на ноги.
– Ты поступил очень глупо, – строго сказал он мальчику.