Мисс Бриджес величественно кивнула и нахмурилась, увидев чаинку в своей чашке.

– Зайди потом ко мне за шелковыми нитками, Сьюзен, – только и сказала она.

Остаток утра все вели себя тише воды, ниже травы и занимались своими делами, почувствовав, что мисс Бриджес провела черту – теперь важно проявлять верность дому и не распускать языки, даже если очень хочется. Мисс Бриджес отправила Роуз убираться в кабинете, а когда та открыла рот, чтобы напомнить, что обычно это делает Сьюзен, так холодно на нее посмотрела, что девочка со стуком закрыла рот и пошла за более мягкими метелками для пыли.

До этого она лишь однажды была в кабинете – когда ее показывали мистеру Фаунтину в один из ее первых дней на новом месте.

Тогда, пребывая в священном ужасе, она успела рассмотреть только владельца комнаты да грязь на ковре.

Сейчас, закрывая за собой дверь, она восторженно втянула воздух. Здесь стоял чудесный аромат незнакомых специй, смешанных с будоражащей нервы мощью, силой, которой веяло от инструментов, висевших на стенах и стоявших на полках.

Она аккуратно положила метелки на стул и медленно огляделась. Волшебство было невидимым, но ощутимым – здесь его было много больше, чем в мастерской этажом выше. Оно разливалось и поблескивало вокруг диковинных машин, меняя цвета предметов – слишком быстро и в то же время слишком медленно, чтобы заметить, когда именно это произошло.

Целые потоки магии струились вокруг большого кресла с подголовником, стоявшего у окна. Ее сердце подскочило к горлу – на подлокотнике покоилась чья-то рука. Но ведь хозяин все еще во дворце? Мисс Бриджес не говорила, что он в кабинете – наоборот, велела воспользоваться случаем и принести из комнаты восточный ковер, чтобы его выбили.

Подумав, уж не грабитель ли это – хотя стал бы грабитель усаживаться? – Роуз подкралась ближе и обнаружила в кресле спящего мистера Фаунтина. Даже во сне его лицо оставалось нахмуренным, на коленях лежала газета.

И как только ему удалось пробраться домой незамеченным?

Роуз не сомневалась, что мисс Бриджес очень расстроится. У мистера Фаунтина были свои причуды, ему случалось самому открывать себе дверь ключом, что совершенно не приличествовало человеку с таким положением в обществе. Роуз догадывалась, что мисс Бриджес втайне желает управлять более многочисленным штатом прислуги: чердак, где спят она и Сьюзен, огромный, там полно пустых комнат. Дом Фаунтинов, очевидно, мог бы при необходимости вместить намного больше слуг, и в деньгах здесь не было недостатка, ведь хозяин мог в любой момент наколдовать еще. Хотя Роуз подозревала, что ему, вероятно, не дозволено это делать. Возможно, мистеру Фаунтину просто были не по нутру излишние церемонии. Хотя неплохо было бы иметь в доме дворецкого – он, казалось Роуз, придал бы дому иную атмосферу.

Роуз нерешительно посмотрела на волшебника. Его усы немного скособочились. Мистер Фаунтин держал в каждой комнате дома зеркало, чтобы всегда можно было убедиться, что усы лежат идеально, а когда он спал, они покоились в сеточке. Увидев, что половинка угольно-черных усов смялась о боковину кресла, Роуз ужасно расстроилась. Мистер Фаунтин выглядел почти человеком, а не полубогом, каковым его считали Роуз и домочадцы.

Роуз на цыпочках отошла, почувствовав, что так пристально смотреть неприлично. Она оглядела комнату, не зная, с чего начать. Пыль покрывала все приборы. Девочка знала, что письменный стол заколдован и обжигает любого, кто к нему прикоснется – она пробовала, и сейчас подумала, не будут ли делать то же самое хитроумные штуковины, стоявшие вдоль стен. Должно быть, Сьюзен терпеть не могла здесь убираться. Старшая горничная так презирает магию, а в этой комнате ее невозможно не заметить. Наверное, поэтому Сьюзен так плохо выполняла свою работу, великодушно решила было Роуз, но тут же признала, что старшая горничная халтурила безо всякого повода.

Впрочем, Сьюзен никогда не упоминала ни о механизмах, ни даже об обжигающемся столе. Возможно, ей просто не велели трогать его, потому что на нем лежали важные бумаги. Замечала ли она волшебство во обще?

Роуз робко дотронулась до одного из приборов метелкой, надеясь, что он не превратит ее в камень. Но ничего не произошло. Сложный, отдаленно напоминавший часы механизм только заблестел ярче. Затем он щелкнул. Роуз сделала шаг назад, испугавшись, что сломала его. Сотни маленьких медных шестеренок быстро завертелись, а затем снова встали. Роуз уставилась на него, не понимая, что эта машинка сделала. Она просто производит какие-то измерения или что-то творит? Внизу виднелось небольшое отверстие, как будто оттуда что-то должно было появиться.

На шестеренках и колесиках все еще лежал слой пыли. Роуз тихо подула на них, надеясь, что поступает правильно, и из механизма поднялось сверкающее облачко пыли. Она развеяла его метелкой, и колесики опять закрутились и звякнули.

– Силы небесные, Роуз, эта штука уже сколько лет не работала!

Девочка чуть не упала прямо на прибор, но мистер Фаунтин успел ее поймать, прежде чем вращающееся колесо отрезало ей пальцы.

– Неудивительно, – отозвалась она, осмелев от неожиданности. – Ее бог знает сколько времени не чистили как следует. Везде пыль набилась.

Мистер Фаунтин кивнул.