– Это похоже, конечно, на сказку, – без всяких вступлений начала Анна Макаровна, – но, поверьте, крайне интересно. Такова легенда. Вот что рассказывали старожилы. Жили-были-не тужили люди в деревне. И вот однажды напали на деревню подлые ляхи, то бишь по-нынешнему поляки. Всех мужиков либо истребили, либо забрали в плен. А в деревне остались лишь древние старики, женщины да малые дети. В той деревне жила одна семья: мать, сын и дочь. Мать была доброй колдуньей. Отца их поляки убили и хотели всю семью истребить. Мать узнала об этом и решила спасти детей: ночью, пока не пришли вражины, она превратила сына в родник, а дочь – в ручей. Сама перевоплотилась в ель и встала рядом с детками своими, чтобы охранять их. И вот однажды вошёл в лес мужик из чужаков, по дрова пришёл, взял да срубил мать-дерево. Из раны не смола полилась, а кровь. Оторопел лесоруб непрошенный, рот разинул, а ёлка бах его по башке и убила. Ель упала и обхватила своих деток лапами, словно прощаясь с ними навсегда. И после этого стали люди ходить к роднику и детей угощать. Никто даром воду никогда не брал и по сей день не берёт. Вода в том святом роднике обладает чудодейственной целительной силой. Люди ходили к источнику и, чтобы отблагодарить его, кидали в воду деньги, а если денег не было, кидали хлеб, сладости, ягоды, иными словами, чем были богаты. Родник всё принимал.

Вода там холодная и чистая как слеза. Некоторые люди думают, что "Куков родник" называется так, потому что там в лесу всегда кукушка кукует. Но это лишь догадки, точно никто не знает.

Когда у кого-то из жителей тяжело болели малые дети, родители отправлялись к роднику, чтобы узнать, выживет ли ребёнок. Обращались к роднику так: «Скажи, батюшка, светлый родничок, будет ли жить мое дитятко или помрет?». Если вода останавливалась, то считали, что ребенок помрет, а если продолжала «бурлить» – будет жить. Родниковой водой, «окатывали» ребенка или вообще больного, и те выздоравливали. К роднику до сих пор люди относятся с бесконечной благодарностью и с благоговейным трепетом. Радует, что в последнее время молодёжь стала обращаться к старинным обычаям, ходят за водой к роднику, часто молодожены приезжают «за благословением», привозят к святой воде своих первенцев. Вот таков наш «Куков родник», ребята. Уж извините, ежели что упустила.

– Да ну, что вы, Анна Макаровна, – воскликнул Осип Емельянович, – спасибо. Вы у нас словно гид. Давно не слышал таких увлекательных историй. Очень вам признательны…

На заправке Брамс купил две пятилитровых бутыли, опустошил их и, последовав совету красноречивой пассажирки, заполнил их святой водой. Старушка перекрестила Осипа Емельяновича и Николая пожелала им счастливого пути и всех благ.

Вечерело. Миновав города Вытегру и Пудож, автопутешественники уже приближались к Медвежьегорску. Оставалось не более ста километров, когда они заметили в кювете перевернувшийся автомобиль, рядом горел костёр и сидели два человека.

– Эй, мужики! – крикнул Осип Емельянович. – Вы живы?

– Да мы-то живы, – поднявшись, сплюнул один, – а вот аппарат умер окончательно. – Он направился к дороге, следом за ним второй человек.

Выйдя на дорогу, мужчина сказал:

– Полдня простояли на обочине, никто не смог помочь. Да и как это корыто оттуда вытащишь? Тут нужен длинный трос и эвакуатор. Решили бросить её тут, завтра приедем, заберём. До Медвежьегорска не подбросите? Николай вышел из машины, посмотрел на неудачливых автомобилистов и спросил:

– Не вписался в поворот?

– Вроде того! – кивнул мужчина. – Три раза перевернулся. Хорошо, были оба пристёгнуты, точно шеи бы посворачивали.

– Повезло! – коротко сказал Николай и предложил: – Садитесь, тут уже недалеко.

Перед Медвежьегорском у дороги выросло кафе – яркое, светлое, красочное.

– А не перекусить ли нам, ребята? – предложил Брамс.

Никто не возражал, и через несколько минут, мужчины рассматривали меню. Молоденькая официантка вяло отвечала на вопросы, видно было, что устала. В реальном измерении ассортимент, в отличие от меню, оказался скудным, но всё же нашлось чем перекусить. Пассажиры вели себя как-то странно: хмурились, озирались, несколько раз удалялись в туалет. И вот, наконец, они проявили себя в полной красе. Тот, кто постарше, подошёл к столу, за которым сидели Осип Емельянович и Николай, ловко схватил за ручку портфель и приказал: ключики от машины выложили на стол!

– Мужики вы чего? – жалостно произнёс Николай. – Вы хотите уехать на нашей машине?

– Да! – рявкнул второй мужчина, что помоложе. В руке у него сверкнул нож. Оказалось, что нож был в руке и у того, кто взял портфель Брамса.

Николай едва не заплакал. Хныкающим голосом он попросил разбойников разрешить ему забрать из машины свои личные вещи. Первый мужчина вопросительно взглянул на второго, тот одобрительно кивнул. Брамс, разинув рот, молча наблюдал за действиями своего водителя. Николай медленно поднялся, вышел из-за стола, неторопливо направился к выходу. Официантка, она же посудомойщица, уборщица и директор придорожного ресторана «Али-Баба и двое разбойников» забилась в угол и вытаращенными глазами наблюдала за происходящим. Как только Николай оказался между двоими грабителями, он совершил невероятный прыжок в сторону первого, Осип Емельянович даже не успел заметить, чем он ударил преступника в голову, но тот рухнул на пол, словно скошенный стебель, после чего Николай медленно подошёл к застывшему от страха второму разбойнику и, протянув руку, хладнокровно сказал:

– Ножичек отдай.