Случай в парке подействовал на Осипа Емельяновича ошеломляюще. Он вспомнил, что по дороге в парк он видел салон с названием что-то вроде «Оптика». Выйдя за ворота Брамс прямиком направился туда, тем более, он стал замечать, что газетный шрифт ему читать с каждым днём труднее и труднее. Он вспомнил, как в детстве бабушка, преподававшая в начальных классах, частенько, успокаивая внука по тому или иному поводу, приговаривала: «Ёсик, миленький ты мой, в каждой негативной ситуации можно найти какие-то положительные моменты, всё зависит от тебя!». Всю свою жизнь Брамс находил подтверждение этим словам. Вот и теперь он мысленно произнёс: «Нет худа без добра».

В салоне Осип Емельянович объяснил продавцу очков, что у него падает зрение и, приврав, заявил:

– Мне бы с затемнением, а то свет раздражает глаза.

– Пять сек, – женщина немного поворковала над ним, проверила зоркость, затем подобрала линзы и, в конце концов, приняв оплату, предложила посетить салон через два дня.

– А быстрее нельзя? – нахмурившись, спросил Брамс.

– К сожалению, – развела руками женщина, – это кратчайший срок.

– Ясно, – Осип Емельянович собрался уходить, но вдруг его осенила мысль: – А вы доставку не сможете сделать? – Увидев замешательство женщины, он добавил: – Я хорошо заплачу.

– Хорошо – это сколько? – поинтересовалась женщина-продавец.

– Ну… а сколько вы хотите?

– У нас нет доставки, но я после работы могла бы вам их завезти. Вы где живёте?

– Да здесь, недалеко, – кивнул в сторону Брамс и назвал адрес. – Скажите, сколько вы хотите?

– Пятьсот рублей! – объявила женщина.

– Идёт! – согласился Осип Емельянович. – Дайте листок, я запишу адрес…

По дороге домой Брамс мысленно ругал себя за небывалую расточительность. «Посмотрите на него – миллионер нашёлся! «А вы доставку не можете сделать?», «Я вам хорошо заплачу»… Нет, это ж надо так обнаглеть?! Три дня назад стоял с протянутой рукой, а тут…» У него даже промелькнула мысль, а не вернуться ли в магазин и отменить доставку. «Ну, а чего, скажу, обстоятельства изменились, у меня, мол, послезавтра выпал выходной, сам приду за очками». Но вспомнив назойливого товарища из парка, Осип Емельянович махнул рукой. «А вдруг ещё кто-то узнает и начнёт верещать на всю ивановскую, нет уж, бог с ними с пятьюстами рублями. Я думаю, в очках меня никто не узнает.

Дома Брамс первым делом гладко выбрился и, улыбаясь от уха до уха, долго-долго рассматривал себя в зеркало. Видом своим Осип Емельянович остался доволен, а после получения очков и вовсе пришёл к выводу, что теперь его даже бывшие сожители Акробат и Дед Акын вряд ли узнают. Во всяком случае, Дарья, взглянув на писателя в очках, ахнула:

– Осип Емельянович, вот честное слово, встретила бы вас на улице, прошла бы мимо, не узнав, выглядите просто бесподобно.

– Правда? – довольно улыбнулся писатель. – Спасибо, Даша.

– Может, вам для солидности усы отпустить? – предложила Дарья.

– Да ну их к чёрту! – махнул рукой Брамс. – Устал я от этой растительности на лице, – он похлопал себя по щекам, – пусть лицо отдохнёт.