– Простите, товарищ следователь, обстоятельства вынудили, – Бибиков смутился.

– Да ладно, сработало же, – подбодрил парня Лобанов. – Излагай свою версию.

– Так вот, я подумал: что, если Ромащев ухлестывал за Татьяной? Он ведь мог приезжать в магазин для поставки товара, мог там и с Татьяной познакомиться. Девушка ему понравилась, а так как мы уже знаем, что морально-этические нормы Ромащев не слишком соблюдает, ему было плевать на то, что Татьяна замужем. Он подкатывал к ней, но она ему отказывала, и тогда Ромащев разозлился и решил взять девушку силой.

– Думаешь, в тот день он снова к ней приставал? – Лобанов задумался.

– Возможно, он хотел, чтобы Татьяна поехала с ним. Машина стояла неподалеку, он подкараулил Татьяну, но она снова дала отпор. Тогда Ромащев разозлился и зарезал ее. Тут появился Чипайло, и Ромащеву пришлось спрятаться. Уехать он не мог, потому что, если бы тело обнаружили у магазина – связали бы с ним. Ну а Чипайло он убрал как нежелательного свидетеля.

– Версия хорошая, ее стоит проверить, – заключил Харитонов. – Что ж, работайте, парни. И держите меня в курсе.

Харитонов ушел домой, а Лобанов и Бибиков перебрались в кабинет оперативников и засели за телефоны, благо дежурные в отделах работают круглосуточно. Информацию на Аркадия Ромащева они нашли довольно быстро: дело против него возбуждалось здесь же, в Воронеже, сотрудниками Левобережного района. Как и предполагал Федор, дело было вовсе не в пьяном наезде. Шесть лет назад он обвинялся в убийстве человека. Дело было не громкое: трое парней в пьяной драке забили до смерти четвертого. Обвинение с отягощающими обстоятельствами, так как один из парней применил в драке нож. Собственно, от ножевых ранений пострадавший и скончался. Ромащеву дали два года исправительных работ, так как он активно сотрудничал со следствием, указал на товарища как на зачинщика драки и его же обвинил в применении холодного оружия. Срок погашен четыре года назад, и с тех пор иных преступлений Ромащев не совершал. И все же это была драка, в которой применили нож.

Проживал Ромащев все на том же бульваре Победы в Коминтерновском районе, куда они с матерью переехали после суда. Ромащев уже не отмечался в районном отделении милиции, и свежих данных на него не было, но Лобанов собирался связаться с участковым, на чьем участке проживал Аркадий, чтобы выяснить, не поступало ли устных жалоб на бывшего сидельца. Также Лобанов планировал вновь посетить книжный магазин, в котором работала Татьяна, и прощупать почву насчет ее знакомства с Ромащевым.

Покончив с делами, Лобанов и Бибиков отправились домой, чтобы наутро с новыми силами начать разрабатывать очередную линию расследования.

Утром произошло сразу два события, которые изменили весь ход расследования. Простившись накануне вечером, Лобанов и Бибиков условились, что к восьми капитан поедет к участковому в тот район, где живет Ромащев, а к десяти Бибиков должен ждать его у книжного магазина. В то утро Бибиков проснулся рано. На водные процедуры, завтрак и сборы ушло не более двадцати минут, и в пять сорок утра Леонид был готов к новому дню. Чтобы не томиться, ожидая десяти утра, он решил пройтись по своему участку, заглянуть в «детскую комнату творчества», организованную силами дворовых активистов, проверить пару подвалов, замки с которых срезались с завидным постоянством, ну и в целом понять, не упустил ли он свой микрорайон, занимаясь расследованием.

Как всегда, Бибиков начал обход с ближних домов, постепенно уходя вглубь района. Без четверти десять он обошел большую часть территории и приблизился к Никитинскому парку, который также подпадал под юрисдикцию двадцать четвертого участка. Посчитав, что на осмотр всего парка времени не хватит, Бибиков решил срезать путь и пойти не по центральной тропинке, а повернуть южнее и выйти прямо к Никитинской улице. Так он рассчитывал попасть в книжный магазин еще до его открытия. Бибиков прогулочным шагом двигался по боковой аллее, когда услышал голоса. Он огляделся, но никого не заметил, тогда он сошел с дорожки и снова огляделся. И тут он увидел их: Аркадий Ромащев, яростно жестикулируя, доказывал что-то немолодой женщине. Та внимательно слушала, но была явно недовольна тем, что говорил ей Ромащев.

Опасаясь, как бы Ромащев не заметил его, участковый попятился и укрылся за группой деревьев. Выждав какое-то время, он начал медленно передвигаться по парку, стараясь подобраться ближе к Ромащеву и его собеседнице. Одновременно с этим он продолжал наблюдать за ними. В какой-то момент Ромащев вдруг замолчал и начал озираться по сторонам. Бибиков замер, прижавшись к стволу березы. «Сейчас Ромащев меня увидит, – думал он. – Тогда мне не удастся выяснить, кто эта женщина». Но нет, опасения Бибикова оказались напрасными, никто его не заметил, и ему удалось приблизиться к водителю настолько, что стали слышны отдельные фразы, которые произносили женщина и Аркадий. Бибиков снова прижался к стволу дерева и замер, вслушиваясь в диалог.

– Ты всегда был несдержан, – услышал он женский голос. – Все проблемы от твоей несдержанности.

– Плевать мне на это. – Теперь говорил Ромащев, после вчерашней стычки его голос Бибиков не спутал бы ни с одним другим. – Сейчас речь совсем о другом. Я почти уверен, что они приходили за мной. Эта история – просто фарс.

– Говори тише, – потребовала женщина, после чего Ромащев перешел на шепот, и Бибиков не мог разобрать ни ответа женщины, ни слов водителя. Подойти ближе участковый уже не мог, иначе его могли заметить. Спустя пару минут Ромащев снова позабыл об осторожности и заговорил громче.

– Сделай это, иначе пожалеешь, – он грязно выругался и резко зашагал прочь.

Женщина какое-то время продолжала стоять неподвижно, потом повернулась и пошла в противоположном от Ромащева направлении. Ее путь лежал мимо того места, где стоял участковый. «Надо что-то придумать, иначе она поймет, что я подслушивал, – подумал Бибиков. – Она не должна догадаться, что кто-то знает о встрече». Двигаясь спиной, чтобы оставаться в тени дерева, Леонид добрался до дорожки. Там он развернулся и зашагал в том же направлении, что и женщина. Он дошел до первого ответвления дорожки, свернул и продолжал двигаться, пока не приблизился к скамейке. Скамейка пустовала, и участковый опустился на нее. Женщина прошла мимо, даже не взглянув в его сторону. Она что-то сердито бормотала себе под нос, и вид у нее при этом был не просто озабоченный, а какой-то потерянный.

Бибиков выждал некоторое время, потом поднялся со скамейки и бодрым шагом двинулся по аллее. Спустя пять минут он нагнал женщину, пристроился чуть поодаль и последовал за ней. Каково же было его удивление, когда женщина не только свернула в переулок, в который направлялся и он, но и вошла в книжный магазин, в котором работала Татьяна Рогачева. От неожиданности Леонид остановился на углу и в растерянности смотрел на двери магазина. Он не знал, что лучше предпринять: дождаться капитана – и пусть он решает, как поступить, или войти в магазин и выяснить, что за женщина встречалась с Ромащевым и почему он ей угрожал. «Ну, где же ты, капитан? Пора бы уже появиться, – глядя на стрелки часов, мысленно поторапливал Бибиков. – Если женщина уйдет, нам никогда не узнать, кто она и почему встречалась с Ромащевым».

Капитан Лобанов не подозревал о терзаниях участкового, потому что самому терзаний хватало. Как и планировал, в семь тридцать он выехал в участковый отдел Коминтерновского района, чтобы встретиться с участковым уполномоченным, который курировал территорию бульвара Победы. Приехав в отдел, Лобанов быстро выяснил имя и адрес участкового, а также где обычно он бывает в восемь часов утра. Звали участкового Зиновий Акишкин, проживал он на бульваре Победы в соседнем с Ромащевым доме.

От здания участка Лобанов прошел три квартала, свернул во дворы и оказался перед домом номер сорок четыре. Дом представлял собой добротную «сталинку». Высота четыре этажа, включая цокольный, четыре подъезда, один из которых угловой. Прикинув, в каком подъезде должна располагаться квартира номер тринадцать, Лобанов вошел во второй подъезд. Здесь нумерация квартир начиналась с цокольного этажа. Для того чтобы попасть в квартиры, нужно было не подняться, а спуститься на один пролет, что Лобанов и сделал. Каково же было его удивление, когда вместо двери в квартиру номер тринадцать, которая по всем подсчетам должна была находиться первой слева на лестничной площадке, он обнаружил тщательно заштукатуренный проем. Далее располагались двери под номером четырнадцать и пятнадцать, а квартиры с номером тринадцать не существовало!