– И где же ваши герои брали эти кинжалы? – услышала я голос за спиной и, поднявшись со стула, обернулась.

   Джеймс стоял, сложив на груди руки, и холодным взором следил за моими действиями. Мне же мгновенно стало не по себе, словно меня в ледяную воду окунули.

– Э…э…э… Их брали в городском управлении… Но просто так такой кинжал не получить. Его хранят в специальных сундуках, которые открываются сложным механизмом. А потом за мужчиной с кинжалом повсюду ходит охрана.

– Зачем такие предосторожности?

– Внутри кинжала какая-то сложная конструкция, и власти опасались за его сохранность. Если честно, то я уже не помню всех тонкостей… Если вам интересно можете попросить Луи привезти из путешествия книги по истории. Если я правильно помню, вам нужна в ярко-синим переп…

– Ясно, – резко оборвал меня на полуслове Джеймс и пристально обвел меня взглядом.

– Наверное, я лезу не в свое дело, но…

– Всё верно, – вновь прервал меня воин, – вы лезете не в свое дело.

– Но если я права, то яд не мог полностью покинуть организм больного, а значит, он сейчас находится у него в груди. И любое ранение может привести к самым неприятным последствиям. – Обратилась я к Вилиору, пытаясь игнорировать возмущенного воина.

– Еще раз повторюсь – это всё не вашего ума дело.

– А я не с вами общаюсь! – обернулась к Джеймсу, – Мы с Вилиором общались, как коллеги, и вас наш разговор не должен волновать.

– Вы говорите обо мне.

– Вы ошибаетесь мистер, мы разговаривали о больном. Я надеюсь, что больше никто и никогда не пострадает от такого оружия. Но никто из нас от этого не застрахован, ведь оружие так и не нашли…

– Почему вы так решили? – холодно отозвался раненый.

– Просто потому что Вилиор мог только предполагать, каким оружием была нанесена рана, а это значит, он не мог видеть сам кинжал. Из этого следует – в резиденции живет тот, кто покушался на вашу жизнь как минимум один раз, если не два. Он умен и хитер, ведь только такой враг смог остаться незамеченным. Из всего этого я делаю вывод, что находиться в резиденции не безопасно. А если есть опасность, то почему бы не поделиться с коллегой своими знаниями? Вдруг это будет последнее, что я успею.

– До этого не дойдет, – сказал он, как отрезал.

– Моя охрана не будет со мной вечно, когда-нибудь враг найдет способ её убрать, что тогда?

– Это не коснется вас. Не лезьте в это дело, оно не для таких как вы.

   Не знаю почему, но эти слова очень сильно разозлили меня. Хотя нет, я знаю почему. Что Джеймс, что его невеста одного поля ягоды, они даже за человека меня не считают… Я ведь убила Фроса, а значит, задолжала этой семейке собственную жизнь! Не получат! Ничего не получат от меня. В груди меня стала переполнять злоба, выжигая всю сдержанность, которой я обладала. Меня начало разрывать изнутри. Ненависти оказалось больше, чем я могла выдержать.

– Что тоже назовете меня свиньей, которой место в хлеве! Знаете, эта «свинья» спасла ВАШУ жизнь, выложившись до предела! И вы еще смеете так относиться ко мне?! Вот ваша благодарность?