— Понял. Разрешите выполнять? — с усмешкой спросил я.
— Давай… — не меняя позы, он внимательно наблюдал за мной.
Мы попрощались, и я вышел из райкома на улицу. Что он затеял? Сегодня всё было как-то не так. Сигнала нет, значит, и повода для проверки нет. Значит, Сатчан меня по собственной инициативе на фабрику натравливает? С руководством тёрки какие-то? Счёты сводит? А если я ничего не найду?
Ладно… Утро вечера мудренее.
На ближайшем заседании Прожектора в университете рассказал душещипательную историю про бедную знакомую студентку, которая на последние деньги купила пальто той самой фабрики, а носить не смогла, так как оно поползло по швам из-за гнилых ниток. Брехал, как сивый мерин, сочиняя на ходу. А что было делать? Так убедительно врал, что Самедов согласно кивнул головой, сосредоточенно поджав губы, когда я предложил немедленно нагрянуть туда с проверкой.
А Светка Костенко предложила помочь бедной девушке и спросила, какой у неё размер? Может, если моя подруга не побрезгует одеждой с чужого плеча, она подберёт ей что-нибудь из своего гардероба?
— Света, ты настоящий друг, — пожал я ей руку и постарался быстренько сменить тему. — Так как, Рашид Фархадович? Наведём там шороху?
— Посмотрим, — неопределённо ответил он. — Надо подготовиться сначала. Займитесь предварительным сбором информации и разработкой плана проверки.
Похоже, на сегодня тема швейной фабрики здесь закрыта. Я сделал всё, что мог. Остаётся только ждать. И убегать побыстрее, пока Света не предложила снова помощь с женской одеждой. А то где мне ее искать, эту выдуманную студентку?
Позвонил и сообщил Сатчану, как дела складываются. Он почему-то был очень недоволен, требовал немедленных дополнительных действий с моей стороны.
— Вот назначь меня на место Рашида Фархадовича, и я хоть через пять минут после этого назначения на эту фабрику рвану с проверкой. А так — уже повезло, что он меня услышал и заинтересовался. Мог бы вообще послать лесом подальше с этой фабрикой.
— Ну ты даешь, на первом курсе на такую должность! — вначале с жаром прокомментировал Сатчан, а потом понял, что я имею в виду. Признал, что это вполне разумные аргументы с моей стороны, немного умерил пыл и согласился подождать.
— Кстати, мне звонила Лена Швец, — вдруг вспомнил он. — Раскрутили они ту историю с феном.
— О, как! Что ж ты молчишь? — оживился я. — И кто мошенник? Кем он оказался?
— Она. Мошенник — это она, а не он. Мать-одиночка с двумя детьми…
— Неожиданно, — удивился я. — Блин, а успели ОБХСС подключить? Бабу жалко, детей в детдом отдадут, если она сядет. А за такое однозначно колония…
— Не стали они никого подключать, — ответил Сатчан. — Ограничились лишением тринадцатой. И Лена её сразу на поруки взяла… Жалко ей всех, понимаешь.
— Ну это уже перебор! Рисковая она!
— Я ей тоже так сказал.
На выходные Миша Кузнецов ехал домой. Он не мотался почём зря туда-сюда каждые выходные. Но в этот раз надо было: у младшей сестрёнки день рождения. Он купил ей большую куклу в Брянске в Детском мире. Целых двенадцать рублей отдал. Кукла говорила «мама» и «умела ходить». Мишка всю дорогу в автобусе представлял себе, как Лялька удивится и обрадуется. У нее таких игрушек еще не было, все больше пупсы мелкие да ведерки с совочками для песочницы.