- Так… я даже жалею сейчас, что Санна отсутствует, хотя толку с неё…! Сергей – твой бывший муж. Вы расстались, развелись и ты очень переживала. Он хочет вернуться к тебе, даже настаивает на этом, - потянулся он ко мне, и я привычно дала руку для поцелуя.

- Ну вот как ты это делаешь?! На колено встать хочется. Маша? Сергей ждет тебя в вашей квартире.

- А это обязательно? – паниковала я. Начала болеть голова – как я ни напрягалась, вспомнить не получалось, а это всегда головная боль - такие попытки. Психолог советовала просто отложить их, будто добровольно отодвигая мысленно вдаль – мозг потом вытащит сам и безо всяких усилий.

- А можно… как-то без него? Без Сергея?

- Можно, ты даже не увидишь его, если нет такого желания, - успокоил меня Георгий и мы надолго замолчали, глядя, как ветерок морщит воду, как расходятся круги от мелкой рыбешки, капает в воду какая-то мошка… Потом он вздохнул и продолжил свой трудный разговор:

- Твоя квартира занята Сергеем, но сейчас не до разборок с ним, тут ты права. Значит, немного поживешь у нас – заселишься в спальню, а мне без разницы, могу спать и сидя, не то, что на диване. Ты помнишь – у меня два сына: Дане четырнадцать, Дато тринадцать?

- Тринадцать… - встрепенулась я, в памяти всплывало… будто и правда из глубины поднималось на поверхность, становясь доступным для сознания: - Сын Дато? И Автандил. Я помню… и Нуца. Она не будет против?

- Мы развелись с ней, Нуца уехала жить в Грузию – там её Родина, там вся её жизнь. Сыновья остались со мной, захотели так сами.

- Сыновья… - зашевелилась я в нетерпении, - Нужно их согласие, наверное. Мы спросим?

- Ты не против поехать ко мне домой и поговорить с мальчишками, я правильно понял, Маша?

- Не мальчишки… уже почти мужчины. А какого цвета у них глаза? - непонятно от чего замирая, допытывалась я.

- Черные. Черные у них глаза – как у матери, - обеспокоенно смотрел на меня Шония. И я постаралась успокоиться и успокоить его. Глубоко вдохнула, посчитала в уме – «un, deux, trois, quatre...»

- Мань, ты улыбаешься, - расцвел он, - да ты улыбаешься?! Дай чмокну в щечку, солнце моё! – потянулся он ко мне.

Это всё – и ласково-восторженное «солнце», и выражение счастья на его лице непонятно с чего… Из-за одной моей улыбки? Вспомнилась вдруг черноглазая ревнивая Нуца, слова её тогда… Безо всяких усилий вспоминалось, просто день откровений какой-то! Но не Сергей – там ни проблеска. Да и не об этом сейчас…

- Как вы относитесь ко мне, Георгий Зурабович…? Я должна знать.