- Традиция. А у меня есть всё необходимое и даже сверх того. А твой подарок бесценен, солнце, твою песню я не променяю на все блага мира. Такое не купишь… И ты сделал мне тогда такой подарок - на всю жизнь. Как только решился!

- Ну, если и опозорился бы, то заочно, - пожал плечами мужчина, внимательно отслеживая дорогу: - Не ищи тут геройства – я ничем не рисковал, даже репутация не оказалась бы подмочена. Сложно было другое – написать убедительно, а я ни разу не писатель, Мань. Много воды нельзя было, эмоций тоже – только сухие факты. Вот и… на шестнадцати страницах как-то уместил.

- Спасибо. Прятался…

- Я же говорил – на работе сочинял.

- Да… А я тогда думала, что больше счастья, чем у меня есть, просто не бывает. А тут это… Я держусь-держусь, не переживай! Но тушь на всякий случай водостойкая, - вздохнула она со всхлипом.

- Маш… вспомнила что?

- Березку я вспомнила, - кивнула женщина, - сможет она вырасти на тех камнях? Кто их надоумил посадить её у могилок – не знаешь?

- Березка – символ России, может поэтому? Выживет… Не думал, честно, что они так проникнутся, - быстро взглянул Георгий на жену.

- Французы сильно чувствуют. Они очень эмоциональны и даже восторженны, - улыбалась Маша, - очень чувствительны и влюбчивы. Но это если их до печенок пронять. Наш случай?

Машина подъехала к воротам, за которыми проглядывался большой каменный дом старинной постройки. Мужчина немного помедлил, но потом решился:

- Манюнь, ты это… готовься, короче. Вот это дело без слез точно не проскочит - Клодин и Шарль опоздывают не просто так – они уехали за щенком. Привезли с собой, но оставили где-то на передержке и что-то там… чуть задержатся. Фарфоровая гончая, Мань, девочка, - развел он руками, - ну вот, так я и знал. Потому и… давай пересидим тут, успокоимся… Как там пациент? Действительно всё так плохо? – резко перевел он разговор в другое русло.

- Я от счастья… от счастья можно, если перебор. А ты не заговаривай зубы, Шония, - промокнула глаза Маша, - лучше поцелуй меня.

- Это я всегда, - развернулся к ней муж всем телом, - это я легко…

- Ну вот… - раздалось возле машины, - мы все ждем, а они лижутся.

Целующиеся отпрянули друг от друга.

- Фуххх… Дато – напугал! - улыбалась Маша, выходя из машины. Развела руки, будто обнимала сразу всех детей, что вышли их встречать: - Обнимашки!!! Кто первый? Raoul, Maritt! Et vous. Ne bвille pas! Налетай на именинницу!

*** Рауль, Маритт! И вы. Не зевать!