Одновременно с этим взглядом на Тору как источник идеального национализма рав Кук крайне критично относился к тому, как сионизм применялся на практике: отступники неспособны быть проводниками идеального национализма. Это мнение выражено в его знаменитом высказывании: «Внутренние различия между хранителями Торы и теми, кто отрекся от религии, сильнее тех, что существуют между народом Израиля и другими народами мира» [Kook 1902: 530]. В своих статьях он отказывает светскому национализму в праве на существование и утверждает, что единственный подлинный национализм – это национализм Торы.
Издателем журнала «Ха-пелес», опубликовавшего эти статьи, был Элияху Акива Рабинович из Полтавы. Поначалу он поддерживал сионизм, но в результате противоречий по вопросам культуры стал его жестким оппонентом. Журнал, который начал выходить в конце 1900 года, неоднократно выступал с нападками на сионизм, предрекая его закат и гибель. «Мизрахи» после своего основания стала постоянной мишенью тирад его авторов. Возникновение ежемесячного издания «Ха-мизрахи» – органа «Мизрахи», редактором которого был Зеев Явиц, – стало в определенном смысле реакцией на «Ха-пелес». Статьи рава Кука с нападками на сионизм и на всевозможные неполные и умеренные разновидности национализма отлично подходили для целей «Ха-пелес». В своих статьях рав Кук критиковал «Мизрахи» за ее приверженность чисто политическому курсу. По его мнению, «Мизрахи» должна была выбрать воинственно-бескомпромиссную линию, занять лидирующие позиции в культурно-образовательном проекте сионистов и приспособить его к духу Торы. Сомнения рава Кука по поводу «Мизрахи» в точности соответствовали политике «Ха-пелес». Неудивительно, что много лет спустя, когда публицистика рава Кука была издана в виде антологии («Маамрей ха-райяах»), его сын рабби Цви Иехуда Кук отказался включить в сборник три статьи, написанные для «Ха-пелес».
Религиозно-сионистская теология
В 1906 году рав Кук выпустил небольшую книгу под названием «Иквей ха-цон» («Следы стада»), где впервые точно, полно и убедительно изложил свое понимание сионистского начинания. В первой статье, «Ха-дор» («Поколение»), он описывает пионеров первой алии как людей смятенных, раздираемых между старым и новым. Он не отказывает им в величии, но подчеркивает, что они никак не связаны с предыдущим поколением, поскольку у них не было подходящих наставников. В этой статье он предлагает определение: «поколение, у которого в потенциале было много, а по сути – ничего», закладывая тем самым основу мессианско-патерналистского подхода, который сложится у него позднее. Он пишет о «поколении, возвещающем приход Мессии» (речь идет о периоде, непосредственно предшествующем избавлению):
Кнессет Исраэль (община детей Израиля) высвободился из тенет под воздействием воли младшего поколения. Удивительное, нежданное пробуждение разбередило новые силы. Ни в коем случае нельзя сгубить их подавлением, их надлежит прославлять и превозносить, выставлять в дивном восхитительном свете [Kook 1967: 114].
После этого рав Кук призывает к признанию «божественного» устремления, дремлющего в душах молодых людей, которые перебираются в Иешув, бунтуя одновременно против традиций предков. Эта идеалистическая молодежь, которая взыскует справедливости – что видно по ее приверженности идеям социализма, – воплощает в себе «высшие, самые глубинные свойства еврейства» [Kook 1967: 115].
Во второй статье, «Ха-пахад» («Страх»), рав Кук делает еще один концептуальный шаг вперед и рассматривает действия пионеров как часть божественно-мессианского плана. Сам рав Кук и его ученики видят в возвращении пророчества народу Израиля важнейшую составную часть избавления, поэтому они ищут видения, божественные знаки, откровения. В этом вопросе рав Кук придерживался принципа Маймонида, согласно которому пророчества невозможны в ситуации преследования и страха за личную безопасность. Взбунтовавшись и решительно отвергнув отеческие ценности, пионеры отважно избавились от страхов и сомнений и тем самым неосознанно создали предпосылки для явления новых пророчеств. Растущая отвага – несомненный признак грядущего избавления, и именно пионеры прекрасно это понимают.
В статье «Даат Элохим» («Познание Бога») рав Кук прозорливо отмечает, что этим поколением двигали «незрелые» и непродуманные философские представления. По его мнению, подход к божественности возможен либо непосредственный, либо через ее воздействие. Религиозным мыслителям ведомо, что соотнестись с божественным как таковым невозможно, а достойным предметом для изучения являются лишь проявления воли Бога в нашем мире. При этом бунт против религии породил «незрелое» мировоззрение, сторонники которого настойчиво соотносились только с вещью в себе. Поскольку непосредственное познание божества немыслимо, возникла ересь, а также идеалы, осуществимые лишь в материальном мире. Вот как выглядит подлинное объяснение пробуждения национального духа.
В статьях, вошедших в антологию, рав Кук приводит теологические доводы в пользу уникальности еврейского народа и, имплицитным образом, истолковывает современные ему события как доказательства этой уникальности. Итак, сборник его статей является первой емкой формулировкой патерналистско-мессианского подхода, поскольку в нем:
Дано полное и всеобъемлющее описание внутреннего духовного мира секуляриста.
Утверждается, что действия пионеров способствовали осуществлению божественных замыслов.
Впоследствии рав Кук развил эти представления в целом ряде своих трудов.
Федерация как альтернатива «Мизрахи»
Рав Кук прибыл в Эрец-Исраэль в 1904 году, стал раввином Яффы и со временем занял видное положение. Он собрал группу учеников и сторонников, после чего предпринял ряд сложных шагов с целью преуспеть в чрезвычайно сложном начинании: обрести признание во всех местных кругах. По причине того, что он поддерживал идею сионизма, в старом иешуве к нему относились весьма критично. Его вывод, что на основании галахи можно продавать землю неевреям, чтобы они засеивали ее в субботний год (5670 по еврейскому календарю, 1909–1910 по европейскому), вызвал особый гнев. Рав Кук считал, что если земля в субботний год останется невозделанной, это нанесет смертельный удар по ишуву, боровшемуся тогда за выживание, – и дал разрешение на продажу. Это обеспечило ему поддержку светских сионистов и нового ишува. Одновременно он, однако, сблизился с ультраортодоксами – в силу то ли убеждений, то ли обстоятельств, – вынеся несколько очень жестких судебных постановлений, отражавших его галахические взгляды[48]; это было явственно сделано в пику «Мизрахи».
Рав Кук старательно выковывал свою политическую идентичность. Он возлагал большие надежды на «Агудат Исраэль», хотя среди членов этой партии было много отколовшихся от «Мизрахи». В 1914 году он даже поехал в Германию для участия в конференции «Агудат Исраэль» – ив итоге застрял в Европе на весь период войны. Только в 1918 году, уже планируя основать собственное движение, рав Кук начал высказывать возражения против антисионистской позиции «Агудат Исраэль», впрочем, и тогда не разорвав с ней отношений полностью. Члены окружения рава Кука также постепенно сближались с «Агудат Исраэль» и даже участвовали в работе ее политических органов; пример тому – Давид Коэн (ха-Назир), который был представителем «Агудат Исраэль» в Израиле.
К концу Первой мировой войны рав Кук пришел к выводу, что пятнадцать лет его деятельности в Эрец-Исраэль и за границей подготовили почву для создания подлинной альтернативы «Мизрахи». Он считал умеренный курс «Мизрахи» совершенно неприемлемым, а декларация Бальфура лишний раз укрепила его уверенность в скором избавлении. Его постоянная долговременная критика «Мизрахи» вылилась в открытый политический конфликт. Федерация, созданная равом Куком, получила название «Дегель Иерушалаим» («Флаг Иерусалима»); цель ее состояла в том, чтобы объединить всех набожных евреев, которые поддерживают идею создания своего государства[49]. Предполагалось, что это движение будет активно участвовать во всех сферах деятельности, которыми до сих пор занималась «Мизрахи»: политика, культура и заселение Эрец-Исраэль. Рав Кук рассчитывал, что, в отличие от «Мизрахи», игравшей скромную и незаметную роль, «Дегель Иерушалаим» развернет борьбу за придание еврейскому национальному движению религиозного характера. Он наверняка знал о том, что «Мизрахи» в это время отчаянно пыталась собрать нужное количество подписей, чтобы поменять свой статус с фракции на федерацию, однако без малейших колебаний создал конкурирующее объединение. Он настойчиво подчеркивал, в пропагандистских целях, что у него нет никакого желания препятствовать движению сионизма, а в особенности «Мизрахи», однако и не скрывал своей надежды, что «“Мизрахи” тоже вступит в федерацию» (имелась в виду «Дегель Иерушалаим»). Несмотря на открытые возражения его поклонников из «Мизрахи» – Маймона, Бар-Илана и прочих, – рав Кук не отступал от нового политического курса. К его начинаниям присоединились приближенные ученики – Якоб Мозес Харлап, Давид Коэн, а также его сын Цви Иегуда Кук, и отделения федерации были открыты в ряде стран (Эрец-Исраэль, Швейцария, Англия и др.).
Новое движение быстро захирело и прекратило свое существование. По мнению рава Кука, причиной тому стали особенности его, рава Кука, характера. Хотя он и обладал блистательным политическим чутьем, для того, чтобы встать во главе международного движения, требовалось приложить усилия, которые он не был готов прикладывать, и заплатить духовную цену, которая ему казалась слишком высокой. Успех движения полностью зависел от притягательной и харизматичной личности рава Кука; чтобы достичь необходимых результатов, ему следовало бы остаться в Европе (как минимум в Западной Европе): об этом его неоднократно просили напрямую. Однако сам он стремился в Эрец-Исраэль и не хотел жить за границей. Кроме того, во время пребывания в Лондоне он меньше писал. Его мятежный дух стремился к высотам, а руководство международным движением требовало решения повседневных бытовых задач, лишенных всякого интеллектуального содержания. В итоге движение захирело и умерло своей смертью. При этом рав Кук не оставил политического поприща и в 1920-е годы обратился к новому начинанию – созданию Главного раввината.
Идеолог «помимо воли»
Из приведенных выше рассуждений о политической деятельности рава Кука может сложиться поверхностная картина, а сам он может показаться соглашателем. Не следует, однако, забывать, что рава Кука всю его жизнь подвергали гонениям за его поддержку национальной идеи и за представления о сионизме как о прямом продолжении божественного мессианского плана, то есть как об осмысленной стадии процесса избавления. Мессианские взгляды рава Кука на текущие события коренились в глубокой вере и искренних внутренних убеждениях. Несмотря на свой консерватизм, рав Кук готов был принять потенциальные последствия своих истово мессианских взглядов, такие как необходимость воспитания нового типа знатока Торы, сведущего также и в светских науках[50]. Теология порой диктовала практические решения, такие, например, как его поддержка новой программы «Тахкемони», первого учебного заведения, взятого под опеку «Мизрахи», а также его позиция в вопросе разрешения на продажу земли в ходе диспута о субботнем годе (1909–1910).
Тем не менее рав Кук оставался жестким и непреклонным оппонентом «Мизрахи». Его политический замысел состоял в том, чтобы создать иной тип религиозного сионизма, теологически всеобъемлющий, прагматически-воинствующий и ни в чем не отступающий от галахи. Убеждения, сформировавшиеся в эти ранние годы, были сохранены его учениками и сторонниками. Рав Кук ратовал за широкое и глубокое толкование национального возрождения; в итоге это толкование было принято «Мизрахи», а его автор стал неофициальным идеологом организации. В более поздний период получила развитие «пересмотренная» версия описанных исторических событий. Маймон, например, утверждал, что стремление рава Кука создать в первые годы своей деятельности ассоциации «соблюдающих сионистов» стало значимым фактором в основании «Мизрахи». Иными словами, необходимость иметь авторитетного идеолога в итоге затмила конкретные исторические факты.