– Не спорь.

– Не буду! Господи, спасибо!

– Милая, не плачь, пожалуйста, – слабая рука коснулась вздрагивающей макушки, провела. – Это разрывает мне сердце.

Вопреки обещанию самой себе больше не реветь я всхлипывала, стараясь не зарыдать в голос.

– Брат, ты очнулся!

Руслан ворвался в комнату, снес стоящую на его пути доску для записей, перепрыгнул через стул и рухнул на колени с другой стороны кушетки.

Марат медленно повернул голову к нему.

– Какой ты громкий, братишка, – на бедно-сером лице появилось подобие улыбки. – Рад тебя видеть.

– А я-то как рад! Ты нас капец как напугал!

– Как всегда…

– Не болтай! Ну ничего, раз проснулся, дальше пойдет как надо. А то твои умники вопили, что все плохо. Козлы!

– Прости, Руслан, но они говорили все верно.

– О чем ты?

– Руслан…– медленно движение, и покрасневшие глаза находят мои, – Вероника… Я вас так люблю!

– Мы тебя тоже, мой хороший!

– Эй, давай только без этого, брат!

– Дайте мне сказать.

Мы заткнулись, наблюдая, с каким трудом ему дается каждое слово. Хотелось помочь, поддержать, успокоить… но фактически это он успокаивал сейчас нас.

– Ребята… вы такие… вы – моя семья. Вероника, девочка моя, ты же знаешь, как сильно я тебя люблю? – киваю, глотая слезы. – Клянусь, я бы подарил тебе весь мир, будь у меня…чуть больше времени.

– Ты уже подарил!