А мы стояли здесь и просто вглядывались в лица вновь прибывших, пытаясь поймать…кого? Тень, призрака – кого?

– Что скажешь? – вопросил Игнат, кивнув на замершую посреди зала пару, прибывшую откуда-то с морских просторов. Они, бледные и изящные, с коронами из кораллов, украшенными невероятным жемчугом, приковывали внимание, конечно, но не тем, что мы искали.

– Ничего, – вынуждена была признаться я, взглянув на пару в пятый раз и попытавшись напрячь свою интуицию так, как не делала этого прежде. И все же нет. – не они.

Игнат, вздохнув, одним махом опустошил свой бокал и задумчиво уставился на толпу, в которой одна из магинь империи поймала его взгляд и, как ни странно, занервничала. Огляделась по сторонам и, убедившись, что адресовывался он ей, поспешила удалиться прочь.

– Это были последние гости балла, которых мы ждали. – отозвался Ланфорд, не выразивший ни одной эмоции.

Он, отыскав взглядом своего отца, стоявшего рядом с императором на небольшой возвышенности, пожал плечами. Томас с видимым сожалением кивнул и, отвернувшись к брату, сообщил ему что-то, что прочесть по губам я не смогла.

– Нам нужен новый план, – произнес Игнат, с неохотой отходя от перил балкона и направляясь к лестнице, ведущей в зал.

– Нам нужно понять логику. – отозвался Ланфорд. – У нее явно был какой-то план: лес, отравление взвода, информирование той империи о моем передвижении, нежить…она действовала определенным образом.

– Кто может сказать, почему сумасшедший – сумасшедший? – философски вопросил Игнат.

– Стойте.

Еще не осознавая, почему сказала это, уже произнесла я. На задворках сознания мелькнула, как вспышка, как молния, неясная мысль. Колкая, быстрая, несформированная – она заставила обернуться и взглянуть туда, на постамент, где стоял император и его брат, Томас, обсуждая с абсолютно спокойным, уверенным видом, не демонстрирующим и капли смятения, вопрос национальной важности. И вдруг неожиданно, в одну секунду, я почувствовала, как пространство в том месте начинает разрываться, пропуская вперед, к нам, два знакомых существа. Оного из них я и вправду знала, но второго – нет.

Это было нечто иное. Как то, когда ни разу не видевшие друг друга родственники безошибочно угадывают друг в друге эту связь. Это было похоже на единение, на притяжение магнитов, вот только ощущалась это иначе, нежели обычно. Это было сродни притяжению чего-то темного, оглушающего и устрашающего. Как день тянется к ночи, как луна тянется к солнцу, как тьма к свету.

– Она идет. – произнесла я, встретившись взглядом с императором.

Он, не то услышав, не то поняв без слов, изменился в лице. Буквально на сотую доли секунды, но он уронил свою безмятежность, чем заставил меня напрячься.

– В чем дело? – вопросила я. – Вы сказали, что гостей больше не будет.

– Все верно, – отозвался Ланфорд сухо. – будут свои.

– Что?

– Что вы вообще знаете о невесте Грейстока? – хмыкнув, вопросил Игнат у напряженного замершего Ланфорда.

– Ровным счетом ничего. – отмахнулся Ланфорд и, обернувшись к выходу из зала, где замерли маги, подал им сигнал, вынудив закрыть высокие, неподъемные створки дверей.

Танцующие, болтающие гости даже не обратили на это внимания, увлеченные своими разговорами и жизнями. Не обратили они внимания и на то, что на них упала практически неуловимая сетка из мощнейших плетений, искрящих так, что на секунду мне показалось, что все пространство вокруг взлетит к чертям. В ту же минуту по стенам и окнам зала прошлась волна, изолировав зал от внешнего мира, загерметизировав его вместе с нами внутри.