Неожиданно ведьма, казалось, уже усмиренная магами, вновь рванула вперед и, ловко просунув руку сквозь решетку, ухватила меня, стоящую к ней спиной и жаждущей ответа Ланфорда, и притянула крайне близко к себе, крепко держа за запястье. Ее искривленное, покрытое шрамами и свежими царапинами лицо, просунулось сквозь решетку, и в мое лицо, вместе с шипением и неестественным, сумасшедшим смехом, понеслось зловонное дыхание.
– Императорская семья паде-ет, – практически пропела она, наклонив голову в сторону и залившись злобным, неестественным смехом. – и тогда поднимается Ковен Тьмы из недр своих, увековечив свой трон бошками правящей семейки.
Она, продолжая злобно смеяться мне в лицо, пока Ланфорд, выругавшись, пытался осторожно освободить запястье несопротивляющейся мне, внимательно слушающей слова «сумасшедшей» ведьмы.
И та, перестав смеяться, словно опомнившись, подалась вперед, вминая свое лицо в решетку и жадно, быстро заговорила:
– Бойся, ведьма, правящей крови. Они уничтожат тебя, выпьют твою силу и повесят на стену, как трофей. Бойся, ведьма. Ты следующая. – крикнула она и, отпустив мою руку так, словно всего несколько секунд не напала, сама направилась к стене и, игнорируя нас всех, уселась на пол у стены, обхватив свои колени и принявшись раскачиваться в разные стороны.
Ланфорд перехватил мою руку и, вглядываясь в ровные красные борозды от ее рук, начавшие синеть на глазах, тревожно поинтересовался:
– Как ты?
– Лучше, чем она. – хмуро отозвалась я, понимая, кому принадлежал тот гримуар.
Глава 9
Тишина в кабинете императора, украшенном золотом, лепнинами и картинами разной степени ценности, стояла оглушительная. Потому, вероятно, обстановка кабинета и казалось такой гиперболизировано роскошной. Здесь хотелось устраивать званные вечера, пить шампанское за ужином и слушать истории из жизни, а не нервно, напряженно молчать, сдерживая рвущиеся с языка злые слова, после которых отношения, выстроенные с нанимателями, явно не будут прежними.
Именно этим я и занималась, отвернувшись от присутствующих в кабинете магов к окну, за которым темнел небосвод над освещенной многочисленными магическими фонарями и вывесками столицей. Жители ее, похоже, не спали и спать вовсе не собирались. Напротив, с высоты дворца мне прекрасно было видно изысканно одетых дам в сопровождении не менее, как выразился бы Игнат, «упакованных» мужчин. Там рассекали мощеные улочки кареты, в упряжке которых находились удивительные существа: от разных окрасов лошадей до ящериц, на шеях которых красовались симпатичные бантики. И многочисленные заведения, соревнующиеся друг с другом в броскости вывесок, манили внутрь. Даже фонтаны пестрели красками, словно в столице этой империи световое шоу никогда не прекращалось.
Большой контраст в сравнении с тем, что происходило в этом кабинете.
– Госпожа Залесская, я вынужден поинтересоваться у вас, как же все-таки вы пробрались внутрь помещения, перенесенного в другое измерение и охраняемое так, как не охраняются, извините, покои императора? – вопросил Томас, который, если судить по его лицу, больше всех присутствующих чувствовал себя неловко.
Вот и сейчас, сказав про покои императора, мужчина смущенно отмахнулся от вскинувшихся бровей брата, крайне заинтересовавшегося, почему это его покои плохо охраняются. Казалось, если бы он мог, Томас бы бросил все эти разборы ситуации разом и потратил бы вечер на, положим, сидение у камина с бросаемыми на огонь глубокомысленными взглядами и не менее глубокими размышлениями философского характера. Может быть, даже подключил бы к этому вечеру бутылочку вина. А так приходилось топтаться в кабинете императора и погружаться в колючую атмосферу непринятия, царящую здесь.
– Как я уже сказала вам раннее, – обернувшись к магам и старательно избегая встречи взглядов с Ланфордом, дабы не проклясть его случайно, отозвалась я. – понятия не имею, как это произошло. Я почувствовала зов, на который и шла. Что до ваших «карманов» и охранной системы – не имею никакого отношения ко взлому ни того, ни другого.
– Могу предположить, – вскинул вверх указательный палец Игнат, расположившийся в одном из кресел кабинета, взглянув на Томаса. – что дело как раз в вашей ведьме. – предпоследнее слово маг выделил особенной интонацией, подчеркнув ее вскинувшимся вверх указательным пальцем. – Проверили бы вы ее на недавний выброс сил, похоже, она инстинктивно провела Владу и расчистила ей путь. Явление не столь редкое среди ведьм, у них – маг покрутил пальцем в воздухе, скосив глаза. – мозг иначе работает, инстинкты превалируют над голосом разума.
Я кинула на него крайне враждебный взгляд, чтобы у Игната точно не осталось сомнений относительно того, что я о нем думаю.
– Вместо обсуждения устройства мозга ведьм, – произнесла я, скрестив руки на груди. – предлагаю, а точнее требую, обсудить, почему у вас в подвале к стене подвешена, прости Геката, ведьма?
Взгляды всех присутствующих метнулись к Ланфорду, который также стоял у противоположного окна, скрестив руки на груди. Заметив невольные жесты присутствующих, маг тяжело вздохнул и обернулся, впрочем, сохранив безразличное выражение лица. Уверена, он, как и его отец, с радостью бы избежал этого разговора, только не ради вина и философии, а ради работы и разбора полетов с подчиненными, которые не заметили проникновения ведьмы, а точнее меня, в их хваленный карман. Думаю, именно этим он и займется по окончании неприятного разговора.
– Раз уж никого из присутствующих не волнует, что ответ на данный вопрос находится под строжайшей государственной защитой, конечно, давайте обсудим это с иномирной ведьмой. – не сдержав иронии, отозвался Ланфорд.