Соседи по столу дружно запыхтели, с трудом сдерживая рвущийся наружу смех.

— Шут, — фыркнул я и тоже улыбнулся.

— Так то лучше, — подмигнул Артем. — Мы тут с ребятами посовещались и решили потесниться. А то мечешься по столовой, как неприкаянный. Несолидно, блин, все-таки наш десятник. Давай, ставь сюда свой поднос.

— Да прекрати, лишним подносом я вас стесню, — попробовал возразить. — Стол небольшой…

— Ничего, мы подвинемся, — решительно перебил Артем. — В тесноте, да не в обиде… Правда, народ?

— Разумеется, — за остальных откликнулась Марина. Подруга без уговоров просто цапнула за край подноса и потянула вниз.

Ничего не оставалось как подчиниться, и поставить свой рядом с подносом Черникиной.

— Олег, садись на мой стул, а я — тебе на колени, — объявила Марина, освобождая место за столом.

— Слыхали, парни, как хорошо быть це-дежем, симпатичные рядовые сами на коленки просятся, — усмехнулся Смерницкий и заговорщицки подмигнул сидящим напротив Сергею и Дэйву.

Оба парня заржали в ответ.

— Марин, ну ты чего, не нужно, — попытался я отодвинуться в сторону. — Все нормально, садись обратно на стул. Я замечательно и стоя могу поесть.

— Да не дрейфь, десятник, мы никому не расскажем, — продолжил глумиться Артем.

— Эй вы, весельчаки, ну-ка живо все трое заткнулись! — цыкнула на ухахатывающихся соседей Черникина.

Но парни стали ржать еще громче.

Махнув на них рукой, Марина снова взяла меня в оборот:

— Варламов, ты то хоть не тупи. Смерницкого что ли не знаешь, у него ж не язык, а помело. Нашел время недотрогу разыгрывать. Садись, давай, а то из-за этих гогочущих обормотов на нас уже полстоловой косится. Короче, если сейчас же не сядешь, я обижусь.

После такого ультиматума пришлось подчиниться.

Я сел. Марина плюхнулась ко мне на колени и тут же, как ни в чем не бывало, продолжила прерванный обед. Меня же от столь близкого соседства с девушкой после длительного воздержания начало бросать то в жар, то в холод. Я тоже стал есть, но для вида, без аппетита.

Голод ушел на второй план, а все внимание невольно сосредоточилось на опирающиеся на бедра женские ягодицы, перемещающиеся из стороны в сторону при каждом движении Маринки. Тонкая ткань форменного костюма-трико не только не скрывала женских прелестей, а напротив подчеркивала детали волнующих изгибов. Помимо воли возникало сводящее с ума ощущение, что сидящая на коленях девушка совершено без одежды. Не почувствовать моего напряжения при такой близости девушка никак не могла, но Марина старательно делала вид, что совершенно ничего не замечает.

Зато мое напряженное состояние не укрылось от внимания троих приятелей-насмешников. Украдкой, когда Марина отворачивалась, каждый стал демонстрировать мне, что бы он сотворил с такой аппетитной девчоночьей попкой, попадись она ему в руки. В ответ я беззвучно корчил страшные рожи, чем чрезвычайно забавил друзей.