Но Мейснер не сразу выдал разведчиков. Он боялся. что если расскажет о них. то придется признаться и в своем коммунистическом прошлом, а это — конец карьере. Целый год у гестапо не было подозрении.
Но в марте 1935 года «Брайтенбах». уже находившийся на связи у Зарубина, вызвал его на срочную явкл и сообщил, что через его отдел прошла сводка контрразведки СС. где указывалось, что около члена СА Мейснера крутится некий Такке, который «подозревается в шпионаже в пользу СССР».
Зарубин срочно, через связную Китти Харрис, знакомую Такке еще по Харбину, вызвал Эриха на внеочередную встречу и сообщил о сложившейся обстановке.
13 марта 1935 года «Бом». «Елена» и их дочь были срочно вывезены из Германии. На другой день в их дом нагрянуло гестапо.
Два года супруги работали в центральном аппарате разведки.
16 мая 1937 года Альберт-Сосновская-Такке Юнона Иосифовна была арестована органами НКВД. Она обвинялась в том, что, «являясь членом ПОВ, установила связь с польскими шпионами, членами ПОВ, в том числе Сосновским и другими, и при их содействии в 1920 году внедрилась в органы ВЧК и вела шпионско-диверсионную работу».
«На допросах Альберт-Такке категорически отрицала. что является членом шпионско-диверсионной т. н. ПОВ и проводила какую-либо враждебную деятельность против СССР.
В качестве доказательств преступной деятельности к ее делу приобщены выписки из протоколов допросов привлеченных к уголовной ответственности И. И. Сосновского и других, показавших, что она — член ПОВ и участник шпионско-диверсионной резидентуры, возглавляемой И. И. Сосновским.
По окончании дела Альберт-Такке с материалами дела не знакомилась и 26 августа 1937 года расстреляна».
Трагический конец своей жизни тридцатидевятилетняя разведчица перенесла так же мужественно, как жила и работала. На предварительном следствии и «суде» отвергла все гнусные обвинения, не оговорив ни себя, ни других и в истории внешней разведки осталась как кристально чистый человек.
Ее муж Эрих Такке также был расстрелян.
Впоследствии оба реабилитированы.
ТРИ ВОЙНЫ МАРИИ ФОРТУС
Начальник херсонской политической тюрьмы недолюбливал евреев и обожал цветы. Любовь была не совсем бескорыстной: он выгодно сбывал выращенные в тюремной оранжерее растения и семена в магазины Херсона и даже Одессы. Все работники были бесплатными — заключенные, и лишь одну, знающую латинские названия цветов и семян, получаемых из-за границы, Машеньку Фортус, пришлось нанять на стороне. Шестнадцатилетняя девушка была дочерью крещеного еврея, но семья была вполне добропорядочной, православной: в углах комнат висели иконы, которые в дни погромов выставлялись в окнах, и даже черносотенцы, крестясь, обходили дом стороной.
Мария попала в оранжерею не из-за любви к цветам. Несмотря на юный возраст, она входила в эсеровскую организацию, и ей поручили проникнуть в тюрьму для установления связи с осужденным к смертной казни Александром Минаевым-Цикановским и организации его побега. Это стало первым заданием будущей разведчицы. Через арестантов — работников оранжереи, ей удалось установить связь с Минаевым, но бежать ему не пришлось: грянула Февральская революция, и отряд боевиков, в который входила и Мария, ворвался в тюрьму и освободил политзаключенных.
Эйфория свободы длилась недолго. Началась немецкая оккупация, и Мария стала активной подпольщицей. Затем немцев сменили французы — на юге Украины настало время интервенции. В Херсон пришли и бросили якоря на рейде французские, английские и греческие крейсера, миноносцы, вспомогательные суда. На берегу активно действовала белогвардейская контрразведка, контакты с иностранными моряками всячески пресекались.
Но разве есть преграда молодости и любви, а тем более если им сопутствует боевое задание? А задание было простым: знакомиться с французскими моряками и вести среди них революционную работу. Мария с подружкой стали частыми гостями кондитерской, куда наведывались моряки. Случай не заставил себя долго ждать. Девушек пригласили в кают-компанию корабля, где устраивался прием для городской знати. Во время ужина им понадобилось в туалет, и смущенные офицеры вынуждены были отпустить их без сопровождения. Мария за несколько минут обежала помещения корабля и оставила там антивоенные листовки.
Одно из знакомств оказалось для Марии, как теперь говорят, судьбоносным. Рамон Касанеляс Люк, испанец, анархо-синдикалист, вынужденный скрываться от испанской полиции за теракт и устроившийся на французское судно, стал ее возлюбленным. Он помогал распространять листовки и вел революционную пропаганду.
Восстание французских моряков в Одессе и массовые антивоенные выступления в Николаеве и Херсоне заставили правительство Франции отозвать свой флот из Черного моря.
— Мы еще встретимся с тобой! Обязательно! — кричал Марии с борта своего судна Рамон. Он оставлял на берегу не только свою любимую, но и будущего сына.