Где-то позади раздался смех Чарли. Беглый жрец поковылял прочь, держа в руке курдюк. Его реакция только сильнее разозлила Сигиллу, охотница за головами приняла еще более грозный вид.
Молодой Сокол присоединился к смеху Чарли.
– Пусть будет так, друг мой, – сказал он, легонько тронув Эндри за плечо, тем самым побуждая отойти от пруда.
На мужчин упала тень дюны, Сигилла продолжала негодовать, наблюдая за ними.
– Темурийка думает, что мы отняли у нее свободу. Можем оставить ей немного гордости, если она в ней так сильно нуждается. – Сокол нахмурился, глядя на восходящее солнце. – И она не пленница, как и ты. Все, кроме девушки, могут идти, куда пожелают.
Девушки. Грудь Эндри сжалась, он заскрежетал зубами.
– Кроме девушки, остальные бесполезны, Сокол, – крикнула им Сигилла. – Ее кровь может спасти мир, конечно, если позволит твой командир.
Пыхтя от злости, она зашагала прочь, остановившись только для того, чтобы оттащить Корэйн от пруда. Девушка позволила утянуть себя, но с каждым шагом продолжала хмуриться.
Оруженосец знал, куда они направляются, и что скоро к ним присоединится Сораса. Теперь, придя в себя и набравшись сил, они снова начали учить Корэйн драться. Эндри не завидовал Корэйн, Сораса и Сигилла были талантливыми учителями, и далеко не добрыми.
– Неужели все темурийские женщины такие? – пробормотал Сокол, взглядом провожая Сигиллу.
Эндри старался не ухмыляться, заметив, насколько очарован, если не одержим Сокол.
– Не знаю, – ответил оруженосец, никогда не встречавший других уроженок Темуриджена. – Но она права.
Он перевел взгляд с Сигиллы на Корэйн, ее плечи были расправлены, а на спине висел убранный в ножны Веретенный клинок. Когда они остановились на ровной площадке, она аккуратно опустила его в грязь, на мгновение коснувшись пальцами меча.
«Помнит ли она, как разрезала Веретено? Вспоминает ли о пролитой из-за него крови?»
Эндри вздрогнул, несмотря на усиливающуюся жару чувствуя, как по скрытой под накидкой коже пробежал холодок. Он остро ощущал тяжесть, из-за погибших галлийцев тяжелым грузом лежащую на его плечах.
«А Корэйн? Чувствовала ли она то же самое?»
У него во рту пересохло.
«Имея такой меч, превратится ли она в чудовище, как превратился ее дядя?»
– Корэйн ан-Амарат – ключ к спасению мира, – решительно сказал он, обращаясь не только к Соколу, но и к себе. – Веришь ты в это или нет.
Сокол качнулся на пятках и едва заметно улыбнулся.