Светловолосая малышка уверенно шагала по тротуару в районе Лилипут в городке Пул. В 10.30 воскресного утра на улице было малолюдно. Никто не попытался выяснить, почему она одна. Когда позднее собралась горстка свидетелей подтвердить в полиции, что видели ее, то их объяснения были самыми разными: «Казалось, она знает, куда идет», «На расстоянии 20 ярдов за ней шла женщина, и я подумала, это мать ребенка», «Я решил, что ее остановит кто-нибудь другой», «Я парень, и меня могут повесить, если я подниму малышку»…

Наконец нашлась пожилая супружеская пара, мистер и миссис Грин, у которых хватило здравого смысла, времени и смелости вмешаться. Возвращаясь из церкви, они совершали обычно еженедельный ностальгический объезд района Лилипут. Любовались оригинальными домами, построенными в 1910-1930-х годах, каким-то образом сохранившимися в водовороте послевоенного движения за массовое уничтожение всего, что выходило за рамки обыденного, в пользу застройки из железобетонных блоков и коробок из красного кирпича. Район Лилипут протянулся вдоль залива Пул, и среди архитектурного хлама, который можно найти везде, встречались и элегантные виллы, окруженные великолепно ухоженными садами, и дома в стиле декоративного искусства с окнами, похожими на иллюминаторы. Супруги Грин обожали их. Они напоминали им молодость.

Они проезжали поворот к причалам Солтернз, когда миссис Грин заметила маленькую девочку.

— Посмотри, — произнесла она неодобрительно. — Какая мать могла бы разрешить своему ребенку уйти от нее так далеко? Один неверный шаг, и она окажется под машиной.

Мистер Грин уменьшил скорость.

— Где мамаша? — спросил он.

— Знаешь, а я не уверена… Подумала, это та женщина, которая идет позади нее. Но она остановилась и смотрит на витрину.

Мистер Грин, отставной военный, принял решение.

— Мы должны что-то сделать, — твердо сказал он, останавливаясь и разворачивая машину. Он погрозил кулаком водителю, который громко и яростно сигналил, чуть не задев бампер авто супругов Грин. — Проклятые воскресные водители! Им нужно запретить появляться на дорогах.

— Правильно, дорогой, — поддакнула миссис Грин, открывая дверцу машины.

Она взяла бедную крошку на руки и удобно усадила на колени, а ее 80-летний муж уже вел машину в полицейский участок Пула.

Поездка оказалось мучительной, потому что мистер Грин любил ездить только на скорости 20 миль в час. Движение на такой скорости приводило к авариям в системе одностороннего кругового движения вокруг центра муниципальных и других общественных офисов.

Девчушка прекрасно чувствовала себя в машине, счастливо улыбаясь, смотрела в окно, но уже в полицейском участке ее невозможно было оторвать от спасительницы. Она обняла пожилую женщину за шею и прильнула к доброй старушке, словно ракушка, цепко прилепившаяся к камню. Узнав, что никто не заявлял об исчезновении малышки, мистер и миссис Грин приготовились к длительному ожиданию и сидели с похвальным терпением в полицейском участке.

— Не понимаю, почему ее мать не заметила, что она ушла, — недоумевала миссис Грин. — Я никогда не спускала глаз со своих детей, даже на минуту.

— Она может быть на работе, — отозвалась женщина-констебль.

— Но она не должна, — с упреком возразил мистер Грин. — Ребенку в этом возрасте необходимо, чтобы мать всегда была рядом. Вам нужно вызвать доктора, чтобы осмотреть ее. Понимаете, о чем я говорю? Странные люди пошли в эти дни. Мужчины, которые должны быть умнее. Уловили смысл? — Он произнес по буквам: — П-Е-до-филы. С-Е-К-С-преступники. Знаете, о чем я говорю?

— Да, сэр, я прекрасно понимаю, о чем вы говорите, не беспокойтесь. — Констебль постучала ручкой по листу бумаги, лежащему перед ней на столе. — В первую очередь мы покажем ее доктору. Но если не возражаете, мы постараемся сделать это по возможности деликатнее. У нас масса дел по этому вопросу, мы пришли к выводу, что лучше не спешить. — Она повернулась к женщине с ободряющей улыбкой: — Девочка сказала, как ее зовут?

Миссис Грин покачала головой: