ПИКМАН. Очень жаль. Может, ему стоит сходить к врачу.
ПИКМАН (продолжает). Я довольно вымотался, миссис Хиггинсфорд — я лучше лягу.
БЕККИ (кивает). Oui. Спокойной ночи.
Бледная трава сияет, как белое пламя, от яркого чистого света восходящего солнца.
Билли Ли, Родни и Джордан едут по Валери Драйв, каждый на усталой и пыльной лошади. Их седельные сумки неприлично распухли.
На Билли Ли серый костюм и серая шляпа; его грудь перевязана после стычки с Авраамом. На Родни голубая шляпа с обвисшим краем и желтый платок вокруг шеи. На Джордане все еще черное пончо, капюшон надвинут на нос.
РОДНИ (к Билли Ли). Ждешь, как бы перепихнуться с женушкой?
БИЛЛИ ЛИ. Может, не стоит говорить все, что приходит на ум… Или, может, лучше вообще воздержаться от разговоров.
РОДНИ. Я, как только отмоюсь, сразу в бордель. (Джордану) Ты как, со мной?
ДЖОРДАН. Шлюхи меня не интересуют.
РОДНИ. А я их обожаю, этот их парфюм, который они себе на шею и под мышки брызгают — пахнет, как из далеких стран. И это их мягкое, красное, шелковое, блестящее бельишко — даже если псину в такую ночнушку одеть, спорю, ее насмерть затрахают… и не только кобели.
Три всадника скачут по галечной дорожке дома Хиггинсфордов.
БИЛЛИ ЛИ. Господа, обождите здесь.