До града аграрных академиков мы добрались по ветке монорельса, проложенной частично под, частично над землёй. Надо сказать, что вагон был совсем пуст, и, насколько я поняла, приспособлен под нужды секретчиков.

   А дальше пришлось идти пешком, то и дело лавируя между спешащих студентов. Перед Бьоргом они просто расступались. Может, присмотреться к нему получше?

  - Нам в административный корпус, - бросил он на ходу.

  Догадалась, хотя... Привыкай, Мария. В теле Маши к тебе будут так относиться все.

  В административном корпусе нас встретили приветливо. Можно сказать, под ручки отвели на ректорский этаж. Там, кроме секретариата, располагались, кажется, архив и кадровая служба, но я на этом внимания не заостряла. Зато, взглянув в большое зеркало, отметила, что выгляжу как обычно. Без зелёных линз - так даже и лучше.

  - Волнуетесь? - шепнул Бьорг.

  - О чём? - без эмоций ответила я.

  Конечно, волновалась. Абсолютно спокойны только трупы. Секретчик понимающе усмехнулся - тебя бы, гад, на моё место! - и приложил ладонь к панели рядом с шикарной дверью - белой, из матового стекла посередине, с никелевыми накладками по бокам. Дверь тут же отъехала в сторону, пропуская нас в огромную приёмную. Там стояли диваны, стулья и кресла - в несколько рядов, горшки с экзотическими растениями - на полу и нескольких стеллажах с подсветкой - и гигантских размеров стол с несколькими мониторами и кучей визоров.

  Там, за столом, я живьём увидела своё будущее тело.

  - Машенька, Проскурин у себя? - поинтересовался Бьорг.

  Ни здрасьте вам, ни до свидания?

  Но сексапильная блондинка просияла на него своей улыбкой и ответила:

  - Проходите, Михаил Андреевич вас ждёт.

  У меня чуть скулы не свело от такой реакции на секретчика. С другой стороны, она же может и не знать, кто такой Бьорг. В любом случае, с девчонкой надо налаживать контакт, потому что у неё останется мой тело! И я не хочу, чтобы за месяц она его запустила так же, как своё. Поэтому я тоже мило улыбнулась и сказала:

  - Добрый день. Я Мария. А вы - Маша?

  - Здравствуйте, Мария, - тепло улыбнулась она. - Только у нас уже вечер. Проходите, пожалуйста, в кабинет.

  - Мария! - прогремел за стеной глас Рейвенсона.

  И я вошла, оставив Машу за дверью.

  Всемирно известный учёный и первооткрыватель планеты-рая, на которую мне очень скоро предстояло попасть, стоял у окна и разглядывал меня. Я, в свою очередь, уставилась на него во все глаза. Если Проскурин и постарел, то совсем немного. Глыба, а не человек! Он был немного выше, чем я себе представляла, плечи и руки, как у борца, живот, правда, слегка выпирал, но когда мужчине за сто, это уже не так важно.

  Лицо и лысина самого знаменитого аграрного академика потемнели от загара. Не удивительно, ведь в Тахонге больше всего солнечных дней (опережает его только безусловный рекордсмен - пустыня Калахари), а Михаил Андреевич, видимо, продолжал регулярно бывать на всех подконтрольных ему полях, степях и опытных делянках. Ведущие каналы регулярно освещали жизнь Первой Земной и её ректора, поэтому я и была так хорошо осведомлена.