Нинея вдруг оборвала сама себя, прислушиваясь к чему-то.
– А вот и Медвяна пожаловала! Вовремя она – никак, опять дождь собирается? Ну, ничего, к вечеру, пока мы с вами побеседуем, он и пройдет…
Глава 5
Ох, и умела же Нинея шкуркой наизнанку вывернуть! Анна от прошлого разговора толком не отошла, а тут волхва еще добавила. С одной стороны, она вроде бы угадала все вопросы, которые Анна себе и задать-то толком не успела, или те, которые не решилась, а с другой… Не столько на них отвечала, сколько новые задавала. Всю дорогу до дому в голове у Анны крутились слова волхвы.
– …На боярской стезе тебе предстоит и в мужские дела влезать, а значит, неизбежно за грань женского мира переступать. Но помни, нельзя в себе женское растерять, потому что твоя сила в женском мире живет! Что тебя тут сотня отроков матушкой-боярыней зовет, и мальчишки чуть ли не молятся на тебя – на боярской стезе подмога, да еще какая. Именно – матушкой! То есть над всеми матерями – Мать. И девок ты учишь тоже, как мать. Ты четырех моих отроков под свою руку взяла… – Анна при этих словах словно в колодец ухнула.
Но не успела толком испугаться, как Нинея огорошила:
– Пра-виль-но! Так и надо! – и даже ладонью по столу прихлопнула. – Ты хоть поняла, что сделала? Ты же матерью не для них самих стала – матерью Рода… Нового. Из своих-то родов они вышли, а душевная опора им нужна – вот в тебе они ее и нашли. И четверых тебе мало – надо не меньше двух десятков набрать, таких, как у Михайлы его опричники. Но эти только твоими будут, чтобы в случае нужды по твоему слову, не думая и никого более не спрашивая, поднялись против любой угрозы. Как сыны за мать поднимаются!
Сама знаешь: хорошая мать своих сыновей в смертный бой посылает только в случае крайней нужды, когда иного выхода нет. Вот и тебе так же д
Анна зажмурилась и зябко передернула плечами, отгоняя наваждение, покосилась на сидящую рядом с ней в повозке Арину. Возвращались они уже совсем в ночь, хорошо, что отроки, которые сопровождали ее к волхве, догадались с собой факелы прихватить – темнело-то рано. Ее помощница тоже явно о чем-то задумалась.
В самом конце беседы, когда у Анны от всего услышанного голова уже пошла кр
– Много я вам тут всего наговорила сегодня… Небось, думаешь, христианству противоречу да веру твою испытываю? Видела – думаешь… Зря. Своей судьбы я ни тебе, ни Ладиславе не желаю. А вот как ты с христианским миром совместить собираешься то, что сегодня услышала, сама решай. Что, не знаешь? – хмыкнула, легко прочитав на лице у Анны все ее невысказанные сомнения. – Зато вот она знает! – и неожиданно ткнула пальцем в Арину. – А чего не знает, то сердцем почувствует. У нее и спрашивай. В ней женский мир ой как силен!
А в крепости на боярыню, как и следовало ожидать, свалился ворох забот и привычные дела, которые вовек не переделаются и без нее никак не обойдутся. Ну да – стоит всего на полдня отъехать, так непременно что-нибудь да случится!
Хотя, честно признаться, это «случится» Анна сама себе и устроила. Ее давно волновал вопрос хоть и житейский, но такой, что не со всяким обсудишь. Отроки, в том числе и племянники, не говоря уж про Мишаню, возмужали, в возраст входят и, того и гляди, к обычным «радостям», сопровождавшим взросление мальчишек, добавится и еще одна – необходимость как-то удовлетворить естественную мужскую потребность.
Анна давно про это думала и с Ариной как-то советовалась, но все руки не доходили. А после Кузькиной выходки, с которой ей пришлось разбираться, помимо прочих выводов, которые она тогда сделала, было и понимание, что тянуть далее нельзя, нравится ей это или нет.
После того, как из-за болота привели большой полон, боярыня улучила время и сама съездила в Ратное, отобрала для различной работы среди холопок десятка полтора девок, ну, и молодых вдов пошустрее и посообразительнее. Ничего им прямо не сказала, разумеется, когда в крепость везла, но те и сами не растерялись.
Уж как и где они там устраивались, Анна не интересовалась. Попались бы – велела бы непременно выпороть, в основном за то, что попались. Но то, что отроки с их появлением стали спокойней, отметила. Ну, и ее доверенные среди холопок тоже подтвердили – не зря боярыня старалась, батюшку Корнея уламывала.