«Бедная… Да как же так? А Алексей? Неужто и с ним не судьба?..»

Не выдержала, так и спросила. Вернее, начала спрашивать:

– А как же?..

– А никак! – резко оборвала Нинея. – И он не сможет ей это вернуть, и она не сможет дать, что ему потребно. Хорошо, что она про это и думать себе не позволяет! Сейчас – не позволяет, а время придет – и вовсе заставит себя забыть, что вообще так можно. И вас, способных безоглядно любить, дурами и курицами посчитает… Ты не обижайся тогда на нее, ей так легче свое принять. Да впрочем, она этого и не выскажет, разве что ты сама поймешь.

Волхва, в который уже раз, тяжко вздохнула:

– А ты ей нужна! Что бы она потом ни подумала – нужна! Потому что без женского мира ей своей боярской стези не одолеть. А женский мир как раз вы и напитываете – те, у кого любовь и понимание в жизни случаются. Силой Великой Матери – Богородицы напитываете. Хоть вас и не много, но именно вы его хранительницы и спасительницы – без вас ему смерть и погибель. А прочие, кому так не повезло… Ну, они эту силу от вас получают, сколько смогут зачерпнуть и удержать. И то, если есть чем черпать… – задумчиво протянула Нинея. – У некоторых и того не остается, потому что даже просто взять эту благодать можно только той частью женской души, что еще не отмерла…

Арина почувствовала, как у нее против воли наворачиваются на глаза слезы, и, неведомо почему, само вдруг сказалось:

– А Юлька-то…

– Людмила? – удивленно вскинула брови Нинея. – Она тут при чем?

– Так она-то как же? Она как это переживет? Уж лучше и не знать, а то так и будет ей душу всю жизнь рвать…

– Сама убьет! – Нинея плотно сжала губы и потемнела лицом, резко состарившись. – Стезя ее такая, выдерет из сердца и заставит себя забыть, чтобы не рваться! Всю жизнь такое помнить – неподъемно…

«Господи… Горечь-то какая в ее словах… А только ли по Анне и Юльке она сейчас печалится или… по себе?»

– А… А ты? – вопрос, так же как тот, про Юльку, сорвался с губ сам собой. Спросила и испугалась. Нинея еще больше затвердела лицом и вдруг зло усмехнулась:

– А ты думаешь, откуда сила моя? – и в глазах полыхнуло такое… Боль, отвращение, злоба, еще что-то страшное и темное… Но все тут же исчезло, словно пыль тряпкой стерли – и не стало в горнице боярыни Гредиславы. На Арину смотрела старуха. Древняя, как тот сухой ветвистый и корявый вяз в три обхвата, что стоял у них в Дубравном за околицей.

– Людмила сама убьет в себе, а у меня… убили. Всех убили – и во мне – тоже. И потому сила моя – злая!

Теперь перед Ариной сидела совсем не старуха, показалось, что даже и не женщина, не человек из плоти и крови, а идол каменный. И слова звучали, словно камни падали:

– Но все они – даже мальчишки! – до конца свой долг выполнили. Как мужам и должно – нас с дочкой собой заслонили и спасли! А сила моя оттого злая, что я за них отомстить отомстила, но не простила! Никому и ничего не простила. И теперь мне себя сдерживать приходится, иначе все разнесу! И сама тогда сгину… Без следа! Ничего не останется, а это – самое страшное. Каждая из нас после себя что-то должна оставить. Бабка твоя вот тебя оставила. Не для нашего мира – для христианского, но оставила. А я…

Нинея усмехнулась, снова становясь сама собой.

– Не идет в руки – и все тут! А надо… Не должна такая сила пропасть или достаться первому встречному! Я уж Людмилу хотела у Макоши увести, было дело. Хоть и нехорошо так перебивать, да мне уж больно надо и времени почти не осталось. Думаешь, только ради того, что она уже выученная? Это хорошо, конечно… – теперь волхва подперла рукой подбородок и говорила уже без страсти, скорее, задумчиво: – Но выучить я и сама могу. Главное, что она – способна! Способна такую силу принять, преумножить и дальше понести, так же, как ты и я… А моим ни дочке, ни внучке, ни правнучке этого боги не дали! И мне словно кто поперек встает все время: она не пошла, да и ты уже другому миру принадлежишь. Каждому свое предназначено.

Как там христиане говорят? У каждого свой крест? И верят, что на том свете им за то награда положена… Слепцы! Ой, не каждый крест награды заслуживает, далеко не каждый. Иные на себя его по глупости взваливают, или по неумению, от лени душевной да неспособности мыслить. Волокут бездумно, как вол повозку, да еще и гордятся! Уверены, что воздастся. А за что там давать? И что это за жизнь такая, если живешь только ради того, чтобы после смерти награду получить? Жить надо здесь и сейчас, иначе зачем и кому ты ТАМ будешь нужен, если здесь ничего не совершил и ничему не научился, а только крест этот, надрываясь, волок, как скотина тягловая? Кто есть бог христианский? Творец! Создал людей по образу и подобию своему… Ну так и ТВОРИТЕ, а не прозябайте бессмысленно…